С этого дня я стал за ним всюду ходить, как ученик-апостол за Иисусом. И хотя был на целую голову выше Володи, смотрел на него снизу вверх. Представляете себе эту картину? А Володя благосклонно принимал мое обожание, ему нужны были последователи, свято верившие в него, как божество…
Он был безусловный лидер в нашей паре. А как иначе? У Машкова по сравнению со мной был огромный опыт. Он уже многое попробовал в этой жизни, хотя и младше меня на четыре года. Даже жениться успел! В Новосибирске осталась его беременная жена, однокурсница Лена Шевченко. Вскоре она родила ему единственную дочку Машу, а спустя время приехала в Москву и со злости поступила в ГИТИС. Наверное, ей хотелось доказать Вове, что она тоже не лыком шита. И хотя они развелись, Володя впоследствии снимался с бывшей женой и всегда опекал дочку.
Володя — мачо и секс-символ в одном флаконе!
Крутил романы, одерживал победы над всеми девчонками курса. Помню, как мне было жаль Машку Буркову: девчонка ростом метр сорок, худенькая, бледная. Наверное, она была в Машкова влюблена по уши, не знаю. Знаю только, что однажды она из-за него горько плакала…
Я же до второго курса вообще на женщин не смотрел. Учеба — и все! Уж очень боялся разоблачения. Мне казалось, что педагоги вот-вот поймут, кого они приняли, и выгонят меня с позором. Я был наивный простой парень, пришел в мир театра «от весла», никогда не ходил на спектакли, да и книг особо не читал. Пожалуй, самым тяжелым испытанием для меня было сидеть по восемь часов в аудитории.
В перерывах я даже бегал на чердак и прыгал там, чтобы хоть как-то размять затекшие мышцы. Помню, как надо мной все ржали: лектор читает историю зарубежного театра, а я на задней парте безмятежно сплю под его монотонное жужжание.
Поначалу я осторожно приглядывался к однокурсникам. Ба! Да они все «с нимбом» над головой ходят, мол, раз их приняли в Школу-студию МХАТ, значит, они уже великие! А Машкову было на всех плевать — себя-то он считал гением. Спорил с педагогами, открыто подсмеивался над произношением нашей старушки-француженки. Я и в мыслях не мог себе подобного кощунства позволить.
Думаю, он был молодой, горячий, и можно многое на это списать. Парень с характером, с гонором, упертый. Я с ним никогда не спорил, во всем подчинялся.
Правда, однажды я его «оскорбил».
В спектакле «Так победим!» Александр Калягин играл Ленина, а мы с Машковым были заняты в массовке. Как-то в театр пришел на меня посмотреть мой товарищ, тоже бывший гребец. Дылдина еще та, на полголовы выше меня! И я решил подшутить над Вовой. Знакомлю с ним товарища и пренебрежительно говорю: «А это Машков. Ну он так… одним словом, при мне». Машков сердито сверкнул на меня глазами, но ничего не сказал, сдержался. Я-то думал: ну пошутил, и забыли, ан нет. Вова мне этого не простил...
Помню, наши робкие этюды на первом курсе. Педагоги дают всем задание: показать какое-нибудь животное. Все пытаются изобразить что-то непонятное: скачут по сцене, орут дурными голосами.
Дошла очередь до Машкова. Он объявляет: «Муха». Все, затаив дыхание, ждут, что же будет? Он садится на стул и напряженно следит за воображаемой мухой, которая надоедливо летает вокруг его головы. Проходит пять минут. Все уже вспотели в ожидании. Вдруг Машков громко хлопает себя по коленке и удовлетворенно улыбается. Все! Гениально просто.
Я прекрасно понимал, что мне до Машкова, как до луны. И с рвением кинулся наверстывать пробелы в знаниях, вгрызался в научный коммунизм, штудировал историю театра. Я был очень необычным «ботаником»: огромного роста «качок», настоящая машина с мускулами, морда — во! ручищи с рельефными «банками» и… с вечно торчащими под мышкой конспектами.
Помню, как Вова с некоторой завистью поглядывал на мои «банки» и всем уважительно говорил: «Если этот мальчик кого-нибудь ударит, тот не скоро вылечится». И как своего оруженосца, покровительственно трепал меня по плечу: «Саня, если что... я тебя позову».
Постепенно меня стало угнетать, что я, такой шкаф, хожу за Машковым как овечка. Но я перебарывал себя — терпел «дедовщину», мне еще многому надо было у него научиться. А учиться у Машкова было чему. Например, сидим как-то за столом, вдруг он предлагает: «А хочешь, я сейчас заплачу?» Не успел я кивнуть головой, как из его глаз уже полились слезы. Е-мое! Гений!..
Первое время Вова жил в общежитии МХАТа. Конечно, там ему тяжело приходилось. Стипендии не хватало порой даже на еду. Как-то девочки, которые жили этажом ниже, решили устроить себе праздник и нажарили полную сковородку мяса.
