Зачем? Я по-прежнему называю его папой, папой Сашей...
Мама ушла из ансамбля, в кино ее не снимали. Какое-то время она работала в одной медицинской фирме, за копейки сидела на «обзвоне» клиентов. Однажды к нам зашла соседка с новостью: «В нашем банке ищут уборщицу». Мама обрадовалась: «Давай-ка я туда пойду». И отправилась на собеседование. Как назло, в это время по телевизору показывали фильм «Гонки по вертикали», где мама играла с Андреем Мягковым. Вот начальник ее и узнал.
— Нет-нет, вы актриса. Неудобно. Что люди скажут?.. Стыдно! — испугался он.
— А мне не стыдно, у меня маленькие дети, и мне нужна работа!
— Ну как актриса будет у нас подметать?! Мы не можем!
Так и не взял…
С деньгами была вечная проблема — вернее, их не было вообще! Но мама как-то выкручивалась. По маминым рассказам знаю, что бывали дни, когда дома кроме хлеба ничего не было. Тогда мы кооперировались с соседками (одна — врач-ветеринар, а другая — баскетболистка). Накрывали стол вскладчину: у нас — хлеб, у врачихи — сосиски, у спортсменки — картошка. Так с миру по нитке и ужинали…
Помню, мне все время ужасно хотелось до отвала наесться шоколада. Ради мечты несколько дней отказывалась от школьных завтраков — копила деньги.
Наконец этот счастливый день настал — я купила семь батончиков «Баунти»! Иду по улице и уминаю их один за другим, урча от удовольствия. Пять штук проглотила, а две шоколадки отдала Сашке.
Наша семья, как и многие малоимущие, имела право получать гуманитарную помощь. Мама приносила посылки с продуктами из Дании: ветчина, сухое молоко, хот-доги в желе, которые почему-то хранились в железных банках. Откроем ящик — и начинается пиршество.
Мы гордились тем, что живем не так, как многие вокруг, и не понимали, как может быть иначе. Как можно ругать детей за двойки, не ездить в горы, не рисовать до трех ночи и всегда есть на обед первое, второе и третье? Видимо, поэтому мамины финансовые трудности, к счастью, мы с сестрой не осознавали.
Школа заканчивалась, нам с Сашкой надо было поступать в институт.
Именно в этот момент маме позвонил Витя. Он решил, что ей необходима помощь.
— А почему ты не хочешь сказать Кончаловскому?
— Ну что я ему скажу? У меня растет твоя дочь? Сколько лет уже прошло…
— Так и скажи...
Но мама даже не рассматривала такой вариант. И тогда Витя сам решил исправить мою судьбу, за что я ему очень благодарна. Он взял да и позвонил Кончаловскому в Америку. «Здравствуйте, Андрей Сергеевич, — наговорил он сообщение на автоответчик. — А вы знаете, что у вас есть дочь Даша?
Мама ее — Ирина Бразговка. Им сейчас очень трудно».
Конечно, для отца эта новость была как гром среди ясного неба! После такой насыщенной, интересной жизни в Голливуде ему, наверное, было сложно вспомнить, что у него там было с Ириной Бразговкой. Но надо отдать ему должное: он сразу же откликнулся и позвонил ей.
Помню, как однажды вечером мама стала куда-то собираться, долго выбирала наряд, прихорашивалась. Мы подумали с Сашкой, что она идет на свидание. Обрадовались за маму, нам хотелось, чтобы у нее появилась личная жизнь. А оказывается, это был тот самый поворотный вечер, когда они после долгих лет встретились с Кончаловским — он хотел узнать про дочь.
