Мы возили этот спектакль за рубеж — в Германию, Израиль, Америку, Прибалтику, много гастролировали по России. Постановка, где я партнерствовала с Этушем и Андреевым, неизменно шла под аплодисменты. Когда мы играли ее уже больше года, Этуш сделал мне комплимент. Он подвозил меня до дома, сам сидел за рулем, я рядом, и вдруг произнес: «Да, Наташа, я ошибался, я не знал, какая вы артистка».
Владимир Абрамович был в статусе абсолютной звезды, но никогда не позволял себе ни малейшего на это намека. Запомнила его как очень тактичного, спокойного человека. За эту роль я получила номинацию на премию «Хрустальная Турандот». Но присудили ее Инне Чуриковой за «Чайку». Окинула взглядом жюри: никто из них не смотрел наш спектакль. Я благодарна известному театральному критику Боре Поюровскому, который, посмотрев «Пат...», назвал меня одной из пяти самых сильных трагических артисток, но с несостоявшейся, к сожалению, судьбой.
— У всех бы так не состоялась.
— У меня нет и никогда не было желания прославиться любой ценой. Для этого требовалось прилагать усилия, а я никогда не тратила на это времени.
— Вы работали в нескольких проектах Михаила Козакова.
— Козаков — приятель юности. Миша был ближайшим другом Саши Фадеева. Мы проводили много времени втроем или вчетвером. Миша иногда появлялся в нашей компании с дамой, иногда с очередной женой. Он тогда играл Гамлета, к нему пришла невероятная слава. Красавцем был, конечно, совершенно невозможным. Но я этого не замечала. Миша любил выпить, иногда довольно много. Когда выпивал, начинал читать стихи, в течение пяти часов надо было сидеть и слушать его. Поскольку он читал их гениально, это можно было выдержать. К концу все уставали, просили:
— Миш, хватит.
— Нет, не хватит, сидите!
Миша невероятно талантливый, но со сложным характером. Сколько театров он сменил! В «Современнике» мы даже играли в одном спектакле, но Миша ушел из театра раньше меня.
Я женила его на Регине. Однажды он попросил: «Слушай, найди мне жену, чтобы была хорошей хозяйкой, заботилась обо мне, ухаживала, не могу я жить один». Собиралась лечь спать, как вдруг меня пронзила мысль: Быкова Регина, вот с кем надо познакомить Мишу, она готовит хорошо. Позвонила ей: «Регинка, приезжай ко мне завтра, только с чем-нибудь, чтобы удивить Козакова». Сидим ждем, я расписываю Регину Мишке. Вдруг звонок, входит Регина, держа в руках серебряное блюдо, а на нем жареная утка. И что вы думаете? Они прожили в браке 17 лет. Но в итоге она его оставила. Миша проявлял свой непростой характер, Регина от него устала. Она была прекрасной переводчицей, познакомилась с Робертом Де Ниро, который пригласил ее к себе в гости, так она оказалась в Америке. Там и осталась.
Я снималась у Козакова в телевизионном спектакле «И свет во тьме светит», играла в антрепризе «Цветок смеющийся». Миша прекрасный режиссер, мы понимали друг друга с полуслова. Он хорошо показывал, как играть, ты сразу видел, что он от тебя хочет. Но работать с ним было трудно: орал, бесился, нервничал.
Яркие впечатления остались у меня от Ефима Шифрина, игравшего в «Цветке смеющемся». Мы с Аней Каменковой и Леной Сафоновой постоянно хохотали. Фима — благородный и ошеломительно остроумный, да и играли мы нашу комедию в приподнятом настроении. Мне везло на коллег, с которыми работала, они были и актерами хорошими, и людьми прекрасными.
— Не рассматривали возможности перейти в другой театр?
— Это странная история. Однажды сидела с подругой Эллой в ресторане Дома актера. А за соседним столиком оказался Георгий Александрович Товстоногов. Он любил хорошеньких женщин, поглядывал на меня. Заиграла музыка, я вышла на танцпол, пустилась в пляс, что-то там изображала. Произвела на него впечатление, так и познакомились. В конце вечера Товстоногов с Эллой подвезли меня до дома. На следующий день раздался звонок. Поднимаю трубку — Товстоногов:
— Хотел бы с вами поговорить, хорошо бы нам увидеться.
— Вы не могли бы поговорить со мной по телефону? Я в ближайшее время очень занята.
— Хорошо, скажу прямо: хочу пригласить вас к себе в театр, у меня есть для вас роль.
