— Вам довелось поработать и с Роланом Быковым.
— Снималась в его дебютном фильме «Семь нянек». Сыграла и свою первую роль в кино. Ассистенты Ролана увидели меня на улице, привели на пробы, Быкову я понравилась, роль получила. Ролан жил на Фрунзенской набережной, я — тоже, и снимали мы кино у метро «Фрунзенская». Думаю, все режиссеры испытывают симпатию к актрисам, которые у них снимаются. Ролан исключением не был, ухаживал.
Позже, через 30 лет, меня пригласили на пробы в картину Константина Лопушанского «Письма мертвого человека», где на главную роль был утвержден Быков, а я в итоге снималась в роли его жены. Встретились на площадке, Ролан заявил: «Зачем мне ей подыгрывать? У нее были прекрасные пробы». Я страшно расстроилась, потому что партнер есть партнер. Реплики мне бросал Лопушанский, и я на нервной почве сыграла в первом дубле плохо, мешал осадок от слов Ролана. Попросила режиссера:
— Кость, может, снимем второй дубль?
— Что вы, Верочка, все у вас получилось хорошо.
Но я так не считала, переживала. И высшие силы словно меня услышали. Брак пленки, эпизод пришлось переснимать. Как же я была счастлива! Подыгрывал мне на сей раз все-таки Ролан. Слышала, как Лопушанский сказал Быкову: «Ролан Антонович, давайте каждый будет заниматься своим делом!» И это меня успокоило, со второго раза сыграла хорошо.
В «Письмах мертвого человека» моя героиня умирала, и ее хоронили в подземелье, поскольку из этого подвала по сюжету нельзя было выходить. И вот вырыли огромную яму, мне сказали: надо утеплиться. Но я отказалась, побоялась, что буду выглядеть на экране толстой, мы, женщины, всю жизнь следим за фигурой, худеем. Быков засомневался: «Как мы будем сыпать прямо на нее землю? Давайте хотя бы завернем ее в целлофан». Завернули, я решила: задержу в кадре дыхание, иначе будет виден пар. Лежу, начали снимать. Быков возвышается надо мной. Вдруг слышу: «Стоп!» Пленка кончилась. Пока перезаряжали камеру, я все лежала в целлофане.
Наконец все было готово к работе, стали снимать, сыпать на меня землю. Быков говорит: «Стоп, так не хоронят, землей засыпают не только ноги, но и все тело, лицо в том числе». Стали просеивать землю, чтобы, когда начнут сыпать ее на мое лицо, она была легкой. Просеяли землю, а я все лежу. А в подвале один градус тепла. Окоченела, пока начали снимать. На самом деле на меня бросили лопат пять земли, но она показалась мне настолько тяжелой, что подумала: меня засыпали полностью. В какой-то момент запаниковала, открыла глаза, а Быков тут же это заметил: «Котенок, глазки закрой, мне сосредоточиться надо». Закрыла. Все, сняли!
Монтировать картину помогал Алексей Герман, который был в курсе всех событий и высказался так: «Ну, Ролан, уж насколько я человек тяжелый, но ты меня «перероланил».
