— Я вас не помню. Или говорите о своих важных вещах здесь, или я ухожу.
— Не уходите, — в голосе парня послышалась мольба, — для меня это очень важно. Если вы боитесь ехать одна, давайте возьмем с собой Свету — официантку, которая вас разыскала.
— Боюсь?! Вот уж нет! Я за себя постоять умею — будьте спокойны, — и «войдя в штопор», махнула рукой: — Поехали!
Как была, с мокрыми волосами, села в новую белоснежную «Волгу». Через четверть часа мы вошли в ресторан, где был накрыт шикарный стол. Я демонстративно отодвинула стул подальше. Села:
— Ни пить, ни есть не буду. А теперь излагайте, что у вас за проблемы.
И он начал «излагать». Рассказал, что два года состоит в браке и до встречи со мной считал, что очень любит свою жену.
— Но увидел вас и понял, что по-настоящему еще никого никогда не любил. В данной ситуации я должен чувствовать себя виноватым перед женой, но этого нет. Наверное потому, что знаю: она, как и я, завтра может встретить кого-то — и вся прошлая жизнь окажется для нее неважной.
Признание было очень искренним, и мне стало жаль Сергея. Заговорила мягко:
— Я помолвлена, и сейчас у меня такое ощущение, что даже слушая вас, совершаю что-то не очень порядочное по отношению к Николаю Афанасьевичу.
Из парня будто выпустили воздух, голова втянулась в плечи.
— Поймите, я отвергаю не вас конкретно, — продолжила я мягко. — Вы — мечта любой женщины, но Николай Афанасьевич мне поверил, понимаете? Он увидел во мне человека, который не предаст... И я не сломаю его веру.
— Вы любите Крючкова?
— Это чувство больше, чем любовь. Внутри все заполнено только им.
— Я понял, — голос прозвучал глухо. — Давайте я вас отвезу.
По пути в гостиницу Сергей спросил:
— А когда Николай Афанасьевич приезжает?
— Через четыре дня.
— Разрешите заехать за вами, чтобы встретить его в аэропорту?
— Спасибо, лучше я найду машину.
— Пожалуйста, не отказывайтесь. Если не хотите оставаться со мной наедине, я возьму жену. Вот мой телефон — позвоните обязательно.
Кто нас, женщин, поймет? Я по сей день даже себе самой не могу объяснить, зачем накануне прилета Крючкова набрала номер Сергея. Он, как и обещал, приехал с женой — юной яркой красавицей. Мы отправились в аэропорт, встретили Николая Афанасьевича. Возле гостиницы Сергей, отозвав меня в сторону, сказал: «Пока ехали, меня преследовала одна мысль, одно желание: разогнаться — и направить машину в дерево. Чтобы ни у кого — ни единого шанса...» Больше я с ним не общалась.
Сейчас подумала, что это, пожалуй, единственный эпизод моей жизни, который остался для Николая Афанасьевича тайной. В последние годы несколько раз порывалась рассказать о нем мужу, но так и не нашла повода. Поэтому сегодня я словно исповедуюсь. В первую очередь перед ним. Мне было послано серьезное искушение, и если бы я поддалась, то упустила бы самую большую в своей жизни любовь, свою птицу счастья. Птицу, которая прилетает к человеку только однажды, а улетев, никогда не возвращается. Николай Афанасьевич так много мне дал, так наполнил мою жизнь, мою душу, как никто другой не смог бы. И ни с кем другим я не хотела бы встретиться в ином мире, чтобы остаться рядом навсегда.
