Как-то за кулисы после спектакля зашел руководитель Ленинградского мюзик-холла Илья Рахлин.
— Не хотите поменять амплуа драматической актрисы на более легкий жанр?
— А что нужно делать? Поддерживать легкую сюжетную линию и повиливать бедрами?
— Да!
— Я же не умею ни петь, ни танцевать?
— Зато из вас такая энергия бьет! Приезжайте.
Недолго думая, согласилась, ведь работать предстояло в городе моей мечты. Я была на седьмом небе от счастья. В родном театре написала заявление, придумав причину: «В связи с тем, что я выхожу замуж в Ленинграде, прошу уволить меня по собственному желанию». А перед прилетом отбила Рахлину нахальную телеграмму: «Встречайте, еду с тяжелым чемоданом. Таня». И что вы думаете? Прямо на летное поле к трапу самолета подъехала его машина.
«Давайте я вам покажу вашу квартиру?» — предложил Илья Яковлевич. Это была полностью меблированная комната на улице Графтио в казенной двухкомнатной квартире, на столе ждали фрукты и шампанское. Моей соседкой была интеллигентная балерина. Я начала ходить на репетиции в мюзик-холл, сидела в зале, на сцене пели и танцевали актрисы. Что я здесь буду делать? Успокаивала себя: «Зато с мюзик-холлом объеду весь мир». Но эта мечта развеялась, как только я встретила старого знакомого. Он быстро спустил меня с небес на землю: «После эстрады меня ни в один драматический театр не принимали. Так что подумай...» А что тут думать? Надо срочно бежать... в БДТ! «Если я Акимову понравилась, может быть, и Товстоногову тоже понравлюсь», — решила я. Мною двигало фантастическое желание добиться своей цели. В молодости у меня был комплекс «полноценности»: не может быть, чтобы меня — молодую, красивую и «жутко талантливую» — не заметили.
