А уж когда туда поехали, каждый раз «катался» вместе с ребятами. После произвольной программы на чемпионате мира в Японии я еле стоял на ногах. Такого со мной даже в спорте не случалось. Едва дошел до автобуса и там вырубился. Очнулся, когда испанский спортсмен тряс за плечо: «Извините, не хочу вас беспокоить, но мы уже приехали в гостиницу». Представляю теперь, каково было нашему тренеру Нине Мозер выводить на лед одну за другой три пары на Олимпийских играх и чемпионатах мира. Когда сегодня она решила взять паузу, понимаю почему: ей невероятно тяжело.
— Тренеру обязательно демонстрировать жесткий характер?
Максим: Нет, Алексей Николаевич Мишин — шутник, балагур и весельчак, тем не менее воспитал такого чемпиона, как Евгений Плющенко. Здесь нет применимой ко всем формулы. Проработав тренером год, понял: каждый спортсмен — индивидуальность, к каждому нужен свой подход. Алексей Ягудин не раз вспоминал, что Татьяна Анатольевна Тарасова стала для него второй мамой, сидела с ним, готовила, кормила. А для другого была кнутом и не давала есть. Тренер должен проявлять гибкость, уметь подстраиваться под каждого спортсмена. Есть те, кто воспитали олимпийских чемпионов, но повторить успех не получилось, потому что тренировали новых спортсменов так же, как тех чемпионов. Негибкость не позволяет идти дальше. Липницкая, Медведева, Загитова — три разных характера. Учитывать надо все, даже национальность — гены тоже играют роль.
Татьяна: Спорт выживает слабых. В первую очередь людей, не подготовленных к трудностям морально. Ты можешь быть талантливым и ничего не достичь, сложить лапки. А можешь все завоевать упорным трудом. Топовый тренер, который добивается результатов, должен быть человеком с сильным характером.
— Почему прославленные фигуристы, распростившись со спортом, охотнее идут в шоу, а не на тренерскую работу?
Максим: Ответ на поверхности. Когда я стал тренировать Тарасову и Морозова, моя государственная зарплата составляла семь с половиной тысяч рублей — и это не шутка. Не иначе как вредительством могу назвать и нашу образовательную реформу. Раньше высокое спортивное звание приравнивалось к высшему образованию и можно было работать с фигуристами сборной. Сейчас мне это непозволительно, поскольку у меня нет высшего профильного образования. Высшее педагогическое имеется, но не принимается в расчет: предъявите корочки, что вы дипломированный тренер. Глупый закон, но действующий. Знаю, о чем говорю. Водителем автобуса, который доставлял нас с Таней на соревнования, работал бывший тренер по прыжкам с трамплина. У него единственного спортсмены выигрывали чемпионаты, но работать ему не дали, потому что не было высшего образования. Даже если показал результат — иди води автобус. Идиотизм! Ты — чемпион, заслуженный мастер спорта, человек с высшим педагогическим образованием — не имеешь права передавать свой опыт, потому что в законе написано, что должен иметь высшее тренерское образование.
