— Дело в том, что вас «заказала» ваша жена.
Они все смотрят, а у меня голос сел от изумления, шепчу:
— Этого не может быть!
Оказывается, к ним сам пришел убивец, который меня должен был зарезать. Я, кстати, его в подъезде несколько раз видел. Бомжеватого вида мужичок, но одет вполне прилично, опрятненько. У меня была собака, натасканная на охрану квартиры и хозяев: я ее специально на курсы отдавал, чтобы дочка Катька могла гулять спокойно.
Так вот, собака лает и лает. Я выхожу из квартиры и вижу: сидит мужик на лестничной площадке. Говорю: «Дружище, собака лает, спустись на один пролет — и она лаять перестанет!» Он что-то буркнул, ушел. Через какое-то время опять сидит. Думаю: у всех по-разному судьба складывается, что, я его буду вышибать пинками из подъезда? Никогда не скажу: а ну пошел отсюда! По-человечески к нему отнесся. Жизнь — она как зеркало. В этом не раз убеждался. Если улыбаешься — то и в ответ видишь улыбку. Я когда работал в Польше, бывало, кто-то хотел сказать резкость русскому. Но если с улыбкой обращаешься: «Dzien dobry, pani, jak sie masz?», что в переводе означает: «День добрый, пани, как дела?» — то и в ответ уже как-то глупо хамить.
В общем, пришел тот мужик в МУР и говорит: «Не могу я этого артиста убивать!» А от него подельники требовали результата. Он отказывался, и муровцы стали опасаться, что моя супруга и посредники, семейная пара, найдут другого исполнителя. Поэтому меня из дома выманили. Правда, думали, что сразу после звонка на Садовое отправлюсь, а я на заправку поехал, и они решили меня от греха перехватить.
Когда «убивец» покаялся, муровцы поставили телефон на прослушку. Мне включили запись с переговорами, узнал милейшие подробности: «Вали его, чего ты ждешь?! Или мы ему гранату кинем!» Жена с посредниками тоже не церемонилась: «Ну и где был ваш киллер? Он вчера пришел в три часа ночи! Пьяный! Вот надо было как раз убивать!» Я потом вспомнил, как однажды поздно вернулся домой и лег спать, а когда проснулся, крестика на мне не было. Цепочка на полу валяется. Спрашиваю:
— Где крестик мой?
— Да не знаю! Ты пьяный был, не помнишь ничего!
Все обыскал, так и не нашел.
Оказывается, дама-посредница считала себя колдуньей. Но со мной она ничего не могла сделать и попросила жену сорвать с меня крест! «Слишком сильная защита», — говорит. А у меня и в самом деле был не простой крестик, а освященный в Израиле, его сама же супруга моя и освятила, когда отдыхала там.
