— Ей-богу, не за что, если посмотреть ваши работы.
— Случаются такие моменты, я довольно часто считаю, что зря теряю время. Но это, безусловно, идет от характера: я очень самокритичный, не летаю в облаках, адекватно подхожу к тому, что я из себя представляю. Поэтому меня не требовалось хвалить, Леша и не хвалил. Один только раз, помню, он пришел, когда мы с пацанами жарили сосиски высоко в горах, мы жили там в Чегеме. Леша подошел, пообщался с кем-то из группы, заметил меня и сказал: «Ты сегодня неплохую штуку сделал, очень неплохую, тонкую». Я потом недоумевал: что же я такого сделал? И когда уже смотрел фильм, так и не понял, что ему понравилось. Леша очень любил искренние, тонкие, органичные проявления. Он терпеть не мог яркую, пышную, пеструю, фееричную игру актеров. А вот тоненькое — это был его конек.
— В свое время ваш партнер по «Войне» Сергей Бодров снимался у Режиса Варнье в картине «Восток-Запад». Я побывала на съемках в Софии, и, если честно, Бодров произвел на меня тогда впечатление человека, который, что называется, «словил звезду». Он разговаривал и вел себя очень высокомерно, хотя все относились к нему с уважением. А как выстраивались ваши с ним отношения?
— Я про Сережу помню только хорошее. Мы общались как-то спокойно. Понятное дело, что на тот момент я был гораздо младше его и собеседник из меня был так себе. Я больше общался со сверстниками из группы. А с Сергеем мы ездили на премьеру в Подольск на его машине, по дороге много разговаривали. Он показался мне серьезным, интересным, глубоким человеком, вспоминаю о нем только с теплом. Безусловно, он был звездой номер один, популярным, как какой-то поп-певец. Для киноактера добиться такой звездности достаточно сложно. Звезд кино можно по пальцам пересчитать. Известных много. А Бодров стал прямо реальной звездой. Летать с ним было невозможно, в аэропорту его встречали толпы девчонок, которые не давали ему проходу. Женщины его тоже очень любили. А Сергей предпочитал сохранять дистанцию, оберегал свое личное пространство.
— У Варнье снималась еще и Катрин Денев, которая вела себя еще более высокомерно. Возможно, это оказалось заразно.
— Наверное, все мы живые люди, и, несмотря на крепость интеллекта, который может переварить данное испытание, артисты на площадке друг другу подражают, особенно когда кто-то ведет себя очень статусно. Сложно этому не поддаться. Я наблюдал много похожих историй.
Снимаясь в кино, которое нравится, мы иногда можем пренебречь комфортом, согласиться на менее комфортабельный вагончик, нам без разницы райдерские атрибуты. Киногруппа — это как футбольная команда, все равны, все работают на результат.
— Когда снимался «Статский советник», какой-то состоятельный поклонник Олега Меньшикова подогнал в Нескучный сад суперсовременный вагончик со всеми удобствами, а Никита Михалков тем временем переодевался в обшарпанном мосфильмовском автобусе с зашторенными окошками и не выносил по этому поводу мозг администрации. Сама была тому свидетелем.
— Мне тоже кажется, что лишние понты не украшают артиста. Есть нормальные условия — и прекрасно. Все эти пышные царства напоминают мне «Сказку о рыбаке и рыбке». Все помним, чем там дело кончилось. К сокровищам султанским на площадке меня точно не тянет. Вообще не до этого. Честно говоря, даже и не до вкусного обеда. Весь интерес сосредоточен на деле. Люди, конечно, разные. Я вспоминаю 90-е годы, когда мама растила нас с братом одна на зарплату инженера. Отец погиб, когда мне было пять лет. С утра мама подавала на завтрак несколько бутербродов, я ничего толком не ел, но чувствовал себя свободным. А сейчас почему-то многие так заморочены на роскоши...
— Какими качествами должен обладать режиссер, чтобы вам было с ним комфортно работать?
— Режиссер должен быть талантливым, гуманистом, И еще смелым.
— Александр Велединский в этом смысле соответствовал?
— Абсолютно. Они с Балабановым из людей, для которых слово «патриотизм» не пустой звук. Саша искренне любит тех, кто с ним работает, любит Родину, нашу культуру. У них с Лешей все творчество пропитано этим, они очень русские люди.
