«Это был абсолютно мужской, очень недетский, пацанский вызов, который я сам себе организовал. Почему так поступил? Да потому что мне этого не хватало. Когда был артистом, мне все время казалось, что я задействую себя процентов на тридцать, не до конца себя раскрываю, во мне больше потенциала, а жизнь проходит».
— Алексей, в кинокомедии «Водитель-олигарх» вы играете бизнесмена, который решил проучить сына-шалопая своего партнера. Партнер неожиданно умирает и оставляет бизнес наследнику, прожигающему жизнь. Чем понравилась роль, как проходили съемки?
— Мне нравятся герои неоднозначные, на которых завязан сюжетный твист, и именно таким мой герой предстанет в фильме.
Еще мне понравилась команда, работавшая над картиной. Там собралась хорошая компания, главную роль сыграл Паша Прилучный, мой товарищ и прекрасный актер, к которому я отношусь с уважением. Режиссеру Алексею Пиманову удалось меня заинтересовать, даже несмотря на то что роль небольшая. Он подробно разбирает все роли, и для него нет проходных персонажей, в этом я убедился на площадке. Получил удовольствие от работы. Съемки проходили весело, мирно, дружно, что в последнее время редкость. Как раз в мае прошлого года мы запустились, и июнь был прекрасен.
— Давно знакома с Ольгой Погодиной, которая сыграла в картине главную женскую роль. Рассказывая о съемках, она очень выделяла вас и Прилучного как талантливых артистов, говорила, что после некоторых дублей все вы начинали обниматься, настолько теплой была атмосфера, так легко и приятно вам работалось.
— Актриса Ольга Погодина и режиссер Алексей Пиманов были еще и соавторами сценария и сопродюсерами, они вообще ярчайший пример дружной творческой семьи. Не раз становился свидетелем, как даже творческие разногласия они разрешали с любовью. Ко всему подходили с этим чувством, и это передавалось группе, артистам. Мы работали весело, с душой, по-доброму. Никто ни с кем не конфликтовал, не раздражался: в конце-то концов, мы же кино снимали, а не корову в карты проигрывали.
— Вы упомянули, что такая атмосфера на съемочных площадках царит далеко не всегда. Что для вас неприемлемо во время работы?
— Знаете, я, наверное, могу себе позволить об этом говорить, поскольку чего-то достиг в профессии. Я начинал, когда сложилось правильное понятие под названием «производственный этикет», когда со старшими разговаривали на «вы», матом при них уж точно никто не ругался, люди относились к работе с уважением, умели друг друга слушать. Сегодня многое изменилось не в лучшую сторону, это, увы, касается молодого поколения кинематографистов. Если тебя сняли в паре фильмов, если начали узнавать на улице, то этим «детям-артистам» кажется, что они взяли бога за бороду. Испытание медными трубами — самое серьезное, сам его проходил, поэтому называю своих молодых коллег по-доброму детьми и никого не осуждаю. Верю, что эту «детскую болезнь» они в конце концов перерастут.
На самом деле мне хотелось донести, что сейчас съемки все больше становятся ремеслом, кинопроизводством и все меньше остается времени на творчество. Когда раньше мы снимали кино, ездили в экспедиции, во всем этом ощущалось много романтики, не было такой конвейерно-производственной суеты. Я помню еще, как группа отмечала сотый, двухсотый, четырехсотый снятый кадр, как артисты проставлялись. И в этом заключалась важная сторона жизни. Сейчас, в производственной суете, в каком-то конвейерном ритме, как в хайтеке, все лишнее отваливается. Мы стали все реже общаться вне площадки, все меньше дружить. А мне казалось, что это необходимо, в этом было много романтики, какой-то внутренней жизни, которая отражалась на экране, обогащая фильм. Сейчас даже «шапки» (вечеринки по случаю окончания съемок. — Прим. ред.) перестали иметь какое-то значение для съемочной группы.
Но возвращаюсь к нашим пирогам. Атмосфера на съемочной площадке «Водителя-олигарха» вернула меня в прежние времена. Все уделяли друг другу внимание, все относились друг к другу с уважением. Если что-то неожиданно менялось, Алексей приходил к нам сам и все согласовывал. Современная кинопроизводственная машина работает по-другому, никто не выстраивает личные взаимоотношения, все это становится неважным. А в группе Пиманова процесс строился иначе.
