Младшая дочь недавно сказала: «Ты для меня источник вдохновения». И сердце мое растаяло! Они прилетали на несколько дней, посмотрели «Канарейку», высказали немало приятных слов по поводу спектакля. Для любой матери счастье знать, что ты для дочки источник вдохновения. Мы — подруги, я очень ими горжусь. Мы со Спиваковым никогда на них не давили, не заставляли сдавать нормы сродни спортивным. Они сами выбирали себе и стезю, и спутников, и среду общения, не ориентируясь на нас.
Катя семь лет живет в Нью-Йорке. Она сценарист и продюсер, замужем за продюсером. Они с мужем работают в крупной компании «Атлантик», создающей видеоконтент для музыкантов, занимающихся R’n’B, роком.
Все наши дочери владеют тремя-четырьмя языками. Таня актриса, режиссер, живет в Париже. Во Франции нет репертуарных театров, кроме «Комеди Франсез» и еще одного, но дочь без конца занята, выпускает то один спектакль, то другой, сама ставит. Еще с недавних пор она преподает актерское мастерство там, где сама училась, в Cours Florent, что меня восхищает. То есть занята она так плотно, что я даже не понимаю, как можно столько на себя взвалить.
Аня тоже живет в Париже, она певица. Окончила колледж искусств в Бостоне, поет соул-джаз, R’n’B, рэп, а еще пишет музыку. Сама себе пробивает дорогу.
Когда умерла Володина сестра, мы удочерили Сашу. У Елизаветы Теодоровны была тяжелая онкология. Чего только Володя не делал, каких только врачей не находил, спасти ее оказалось невозможно. Сашеньке тогда исполнилось двенадцать. Они с Танечкой ровесницы. С момента, когда Саша стала жить с нами, и по сей день я чувствую, что это моя родная дочь! Александра с успехом окончила бизнес-школу, у нее свое риелторское агентство. Муж у нее француз, живут в Париже. У них двое очаровательных детей — мальчик с девочкой. Это наши любимые единственные внуки, остальные дочери с этим пока не торопятся.
— Правда, что Владимир Теодорович не бросил концертную деятельность благодаря вам?
— В какой-то период я просто не слезала с него, заставляя играть и создавая благоприятные условия. В начале 1990-х в Володе стала исчезать вера в то, что он еще способен играть на скрипке, быть солистом. Я делала все, чтобы эту веру вернуть. Во Франции его тогдашние агенты сваливали свою несостоятельность на мужа, говоря, что нет запросов на его сольные концерты. Да и Володя как-то замкнулся в репертуаре камерного оркестра, ему казалось, что он уже не способен оторваться от «Виртуозов Москвы», давать большие концерты. Кстати, Ростропович ему тогда сказал: «Старик, держи порох сухим». Это означало — у тебя есть скрипка, будет оркестр или нет, тебе никто не нужен, скрипку на плечо и поехал играть. Именно скрипичный репертуар Ростропович называл порохом. Это была метафора, которая во многом помогла Спивакову собраться. Тогда возник Мишель Глотц, который боготворил его как скрипача. Когда рядом два человека — жена и знаменитый импресарио — с утра до ночи внушали: «Ты должен играть» и предоставляли реальные возможности, стали появляться сольные концерты.
— В Париже вы общались с Вишневской и Ростроповичем?
— Очень много. Слава был удивительным человеком. Столько всего с ними связано! Конечно, он одна из самых неординарных личностей, которых я встречала в жизни, и Галина Павловна такая же. Как ни странно, Мстислав Леопольдович, давший бесчисленное количество концертов, тоже очень волновался перед выходом на сцену. Сказал мне как-то: «Вы все цените звуки, которые я извлекаю, но ты не представляешь, как играл на виолончели мой отец, вот это был звук!» Он так внезапно ушел, хотя нам всем казалось, что Ростропович с его энергией и жизнестойкостью будет жить до ста лет. Таких людей очень не хватает. Наверное, в каждом поколении рождаются светила, освещающие путь. Мне посчастливилось встретить многих людей, от которых исходил этот божественный свет. Их больше нет, это очень грустно...
