И конечно, именно тут впервые влюбился. В Анну Монс, дочку не то ювелира, не то виночерпия Иоганна Георга Монса. Девушка сильно отличалась от женщин, которых он привык видеть вокруг. Грациозная барышня походила на фарфоровую статуэтку — собственно, в то время она и была для пылкого юнца скорее куколкой, диковинкой, привезенной из чудесных заморских стран. Немецкая слобода была воплощением его мечты о жизни, а Анна Монс — воплощением мечты о женщине. Его страшно тянуло к ней, и не умевший собой владеть, горячий и ни в чем не знавший удержу Петр полностью отдался охватившему его чувству.
Наталья Кирилловна пришла в ужас — шестнадцатилетний сын вконец отбился от рук, а уж его страсть к какой-то иноземной «девке» и вовсе непозволительна! Мать решила обуздать своевольного отпрыска единственно возможным способом — скорой женитьбой.
Выбор пал на Евдокию Лопухину, представительницу старинного рода, воспитанную в патриархальных традициях и ни в чем не подходившую Петру: пригожая боярышня ни умом, ни сообразительностью не отличалась. Впрочем, поначалу они с юным царем друг другу понравились — вернее почувствовали сильное физическое притяжение. Но этого топлива браку хватило лишь на год.
Да и род Лопухиных, который Наталья Кирилловна надеялась заполучить в союзники, был крайне сомнительным приобретением. Новые родственники слыли скупыми, склонными к интригам и доносам, ничьими симпатиями не пользовались и как сколько-нибудь значимая сила, способная влиять на политическую ситуацию, никем не воспринимались. Бедная Наталья Кирилловна долго отказывалась признать свою ошибку. Можно только представить, сколько раз за эти лихие годы она мысленно обращалась к покойному мужу за советом, но решения приходилось принимать самой...
Все, что связывало Петра и Евдокию, — дела альковные. Молодая царица родила сыновей-погодков — Алексея, Александра и Павла. Последние двое, правда, умерли в младенчестве. Софью переполняли злоба и страх: Иван-то Алексеевич наследника до сих пор не заимел...
