— В Театре Станиславского работало немало знаменитых артистов. Как складывались отношения с ними?
— Когда я пришел в театр, там было два выдающихся артиста — трагик Евгений Урбанский и комик Евгений Леонов. Представляете, какое это счастье для театра? Можно играть любой репертуар. Авторитет обоих был незыблемым, на их место никто не претендовал. Вообще считаю, что нельзя ставить перед собой честолюбивые задачи, — всегда найдется тот, кто лучше тебя, а ты будешь несчастным.
Урбанский хотя и старше меня, запомнился большим ребенком, мальчишкой во всех своих проявлениях. У него были красивые руки с длинными пальцами. Женя об этом знал, регулярно посещал парикмахерскую, делал маникюр. Знал он и о своей бешеной популярности. Как-то перед вылетом на кинофестиваль в Акапулько выяснилось, что у Жени нет костюма, ему его пошили у самого дорогого портного в Москве — Затирки. Урбанский выглядел в нем красавцем: широкие плечи, узкая талия, удивительная улыбка.
На фестивале он познакомился с мексиканским актером Тихо де Браги. Тот прославился съемками во второсортных сериалах, тем не менее ездил на роллс-ройсе в окружении красоток-поклонниц. Женя был впечатлен, постоянно его вспоминал, и однажды я решил над ним подшутить, что называется, сбить пафос.
— Так как его зовут?
— Тихо де Браги.
— А как это переводится?
— Никак, это фамилия.
— Женя, ты неправ, по-русски это будет так: «Ша де водяра».
Урбанский обиделся, перестал со мной разговаривать. Через неделю остыл. Очень жаль, что многие не видели его на сцене, он, большой артист, обладал поразительной способностью к мимикрии: когда играл аристократа, был истинным дворянином, а когда простолюдина, в нем появлялась брутальность. Его имя обросло легендами, для этого достаточно двух вещей: таланта и трагического финала...
Женя Леонов, философ, умница, знал и любил поэзию. В жизни он был не таким, как на экране: в комике крылся трагический дар, достаточно почитать его письма к сыну. Чтобы занять такое, как Леонов, место в театральной иерархии, надо быть очень глубоким человеком и большим артистом. Зритель всегда сочувствует герою, а над комиком обычно смеется. Женя разрушил этот стереотип.
Через наш театр прошла масса хороших артистов, на сцене мы многому учились друг у друга, это бесценный опыт. Только мнение коллег в нашем деле чего-то стоит. Уверен в этом, поскольку двенадцать лет руководил театральным факультетом в Институте гуманитарного образования, сам педагог с большим стажем.
— Легко ли не расставаться с женой и дома, и на работе?
— Тяжело первые сорок лет! Если серьезно, мы раньше почти не встречались на сцене, играли в разных спектаклях, а сейчас Борис Юхананов предложил роли Митиль и Тильтиля в «Синей птице», где каждый рассказывает историю своей жизни, произносит монолог, исповедуется. У Алены погибла на глазах мать... Когда она об этом вспоминает, у меня наворачиваются слезы. Алена играет прекрасно. Она вообще артистка лучше, чем я. Я тоже ничего, но жена — лучше!
