— Какие впечатления оставил Дмитрий Дюжев?
— Спектакль «Свободная любовь» родился из некоего противостояния продюсерам. Я решил, что в финале знаменитого бродвейского хита «Эти свободные бабочки» у нас не будет хеппи-энда. В истории про слепого музыканта много смешного, но она по большому счету трагическая. По сюжету появляется мама и начинаются конфликты. Я сказал:
— Хочу, чтобы маму играла Ирина Купченко.
— Так она совершенно бесконфликтный человек, религиозный.
— Вот и хорошо.
Настоял на том, что главную роль будет играть Дима Дюжев, мне нравился его Космос в «Бригаде». В спектакле есть сцена ночи любви с главной героиней, где он спрашивает:
— Ну как?
— Это было, это было невероятно, — она ищет слово, — это было... как космос какой-то!
В зале, конечно, смех, аплодисменты. Мы придумали этот текст специально, у американского драматурга такой реплики не было.
Я тогда ничего не знал о жизни Димы, о семейной трагедии, когда друг за другом ушли мама, сестренка, покончил с собой отец... Придумал финал, где девушка его бросает. Мать приходит на помощь, но он ее жестко выгоняет. Оставшись один, садится в ванну, включает душ... Я предупредил реквизиторов, что потребуются два костюма, даже три, если гастроли. Он садится в воду прямо в костюме, взяв с кухни нож и собираясь вскрыть себе вены. Продюсер сказал:
— Вы с ума сошли! Нельзя предлагать актеру то, что было в его жизни.
— Я не знал той истории, сейчас понимаю, почему Дима такой религиозный и почему весь в себе. С помощью этого этюда он, может быть, что-то наконец из себя выплеснет.
Репетировать было непросто. Дюжев кажется открытым, простым, доверчивым. А внутри — другое. Для режиссера риск, когда актер должен проиграть на сцене то страшное, что реально случилось в его жизни. Мало ли куда уведет эмоция. Заверил продюсера: «Мне понятен ваш страх. А что если девушка вернется? Все поймет, сядет в ванну прямо в одежде и произнесет фразу, которая сопровождала ее на всем протяжении спектакля: «Боже, как я хочу есть!» Он выбросит нож, вскочит, и они начнут плескать друг на друга воду. Потом обнимутся. Занавес».
Этого нет в пьесе, мы все придумали. Я бы отказался от своей идеи, если бы Дюжев сказал нет. Но он согласился. Когда я предупреждал о рисках, у него ходили желваки. Ему понравилось, как все придумано. Но эмоции иногда можно не удержать, хотя финал с девушкой их немного сглаживал.
Спектакль идет уже шестнадцать лет. Я благодарен Диме за честное отношение к профессии: он не испугался, поверил, что станет легче жить, если вытолкнет свою трагедию на сцену. Для мужчины вроде бы странно по-настоящему плакать, но когда Дима сидел в ванне с ножом, я понимал: он оплакивал близких. И это тоже своего рода очищение. Выход из тупика. Когда выпускали спектакль, Дюжев не был женат, а сейчас у него замечательная семья: Таня, дети.
Помню, куда бы мы ни приезжали на гастроли, Дима с Ириной Петровной сразу шли в храм. Труппа еще спит, а они заказывают машину и уезжают на службу. На сцене Купченко и Дюжев сыграли жесткий дуэт, а в жизни притянулись, оказались духовно близкими людьми...
Я в театре ничего не боюсь. И даже когда предлагаю актерам рискованные ходы, всегда понимаю: если это придумано не для выпендрежа, артист пойдет на любую провокацию, любой сложный ход ради успеха. Ради его величества зрителя!
