С трудом, но все же убедили. В первый день услышал, как двое поспорили на сто рублей: правда Сталину памятник поставили или нет? На следующий день на его фоне начали фотографироваться молодожены, на третий — детей принимали в пионеры. На четвертый, все отсняв, собрались демонтировать статую, а местные жители не дают! Объясняю:
— Он пенопластовый, первый же сильный порыв ветра его сдует.
— Нет, пусть стоит.
Вызывали роту солдат, чтобы убрать декорацию.
— Следующей работой стала многострадальная экранизация «Мастера и Маргариты».
— До нее не состоялись «Пикник на обочине» и «Остров Крым». Пока искал средства, Стругацкие и Аксенов продали права на экранизацию американцам. Аксенов предлагал работать с режиссером из США, но я не согласился: «Должен снимать так, как чувствую. Что понимает про нас американец?»
С Василием Павловичем мы подружились, я уговорил его вернуться в Россию. Он боялся ехать, я встречал его в аэропорту. Посол США Мэтлок поселил писателя в своей резиденции Спасо-хаус, и я виделся с Аксеновым каждый день. Но до «Острова Крым» дело у нас так и не дошло...
Вспомнил, как Герасимов с каждой своей мастерской репетировал «Власть тьмы». В свое время я предлагал собрать его учеников с разных курсов в один фильм. Как-то беседовали на эту тему с Аполлинариевичем на лавочке у гостиницы «Украина».
— Вы будете режиссировать, я — помогать.
— Нет, знаешь, хочу поставить точку «Львом Толстым». Сейчас на три дня лягу в больницу, а когда выпишусь, досниму финал.
Не получилось... Нельзя говорить, что ставишь точку. Однажды услышал от Говорухина: «Мне неинтересно жить». А через месяц его не стало. Великие люди чувствуют свой уход. Я решил воплотить мечту, снять «Власть тьмы», договорился с французами, начал собирать группу. Мне нравилось, как оператор Алексей Родионов сделал картину Элема Климова «Иди и смотри». Знал, что вместе они экранизируют «Мастера и Маргариту». Позвонил:
— Алексей, когда освободишься?
— А нас закрыли, Климову не дают финансирования.
Буквально через день на глаза попалось интервью Геннадия Полоки. «Друзья говорят, что только я могу снять фильм по роману Булгакова», — утверждал он. Подумал вдруг: «А почему бы не попробовать сделать свою версию?» Однажды встретил любимого преподавателя Паолу Дмитриевну Волкову. Она спросила:
— Не боишься браться за «Мастера...»? — и указала пальцем на небо.
— Нет.
Я не отдавал себе отчета, в какие глубины нырнул. Понимание пришло позже. Раз десять собирался бросить, но какая-то сила вытягивала за шкирку из пропасти, находились и новые спонсоры, и артисты.
Древнюю Иудею мы построили под Судаком, у Генуэзской крепости. Армия помогла, прислала пять тысяч человек массовки. На площадку доставили осликов, верблюдов...
Автор сериала Владимир Бортко утверждал, что не сталкивался во время работы ни с чем мистическим. Со мной случилось иначе. Оператор вдруг заявил, что не готов снимать, ушел с проекта. Николай Бурляев, которого я видел в роли Иешуа, обратился за благословением к своему духовнику, и тот его не дал. В Судаке в октябре выпал снег, чего там не случалось никогда. Не привезли пленку. Я полетел в Москву, надеясь решить проблемы. Обзвонил операторов, все были заняты, свободен оказался только Гена Карюк, работавший с Кирой Муратовой.
В Госкино мне выдали новенькую «Волгу». И вот мчусь на ней к Гене, выжимаю сцепление, а оно вылетает на дорогу, машина начинает рассыпаться прямо на Садовом кольце. Выхожу и вижу перед собой дом на Большой Садовой с «нехорошей» квартирой. Думаю: «Какой тебе еще знак нужен, Юра, чтобы не снимать в Крыму?»
