Снимался у меня целый интернационал. Помимо упомянутых — армянин Амаяк Акопян, грузин Гия Лежава, латыш Арнис Лицитис. Его я приглашал на роль бандита, но Арнис взмолился: «Устал играть отрицательных персонажей, дай положительного милиционера».
Картина вышла, и на меня обрушились мешки писем. Кто-то возмущался: «Ерунду наснимал, что это за история? Приезжай в Воркуту, я тебе такое расскажу...» Сценарии предлагали исключительно о криминале, я испугался, что стал певцом воровского жанра.
А «Воры в законе» между тем стали лидером проката. Медведев тогда сказал: «Дожили мы до чегемской Кармен, может, доживем и до «Пиров Валтасара». Именно они были под запретом после публикации в «Метро?поле».
Но времена изменились. Мы первыми рассказали о мафии, а теперь первыми решили рассказать о Сталине. Приступив к изучению материала, проехали по нескольким сталинским дачам — их, как полагают, было больше пятидесяти. Никто не знал, где Коба остановится на ночлег, поэтому везде накрывали столы на двадцать человек. Если вождь не приезжал, все съедала челядь. За что им было плохо относиться к товарищу Сталину?
Задумался о кастинге, и сразу же объявился Гафт: «Давай сыграю Берию». На роль вождя народов рассматривал грузинских актеров, но все отказывались.
Связался с Кикабидзе. Буба страшно возмутился:
— Почему я?
— Потому что вы прекрасный артист.
— Я не похож.
— Мы вас загримируем.
— У меня от Сталина пострадали родственники.
— Вот и выразите свое отношение по Брехту — через остранение.
На следующий день звонит Георгий Данелия:
— Чего пристал к Кикабидзе, возьми лучше Нани Брегвадзе.
— Она же не похожа.
— А Буба, по-твоему, похож?
Спас Алексей Петренко. «Действительно, — подумал я, — почему грузина должен играть обязательно грузин? Какой интерес, если кошка сыграет кошку? Вот если собака — это да! Гениальный актерский талант Петренко лег на гротеск Искандера, получился одновременно и зловещий, и смешной персонаж.
Сталина очень хотел сыграть Евстигнеев, и честно говоря, по сей день жалею, что не дал ему такой возможности. Но тогда показалось, что ему больше подходит роль Калинина. Когда в одном эпизоде сошлись Никоненко — Ворошилов, Евстигнеев — Калинин и Петренко — Сталин, на площадке все взгляды были прикованы только к Евгению Александровичу. Тонко чувствовавший Петренко попросил: «Юра, не ставь меня в один кадр с Женей, он естественный как кошка, его не переиграешь». Гений попросил не ставить его рядом с гением!
Яства, от которых ломились столы, заказывали в ресторане «Прага». Как вы понимаете, делать это каждый день было неподъемно для бюджета, однако когда барашков, перепелов и прочие деликатесы доставили на площадку впервые, от них к концу смены остались рожки да ножки. Назавтра артистов строго предупредили: «Не ешьте». Стали снимать, вдруг в тишине павильона послышался стук столовых приборов. «Кто опять жует? Ведь просили же!» — оказалось, не удержалась и отрезала грудку индейки худенькая Лариса Белогурова, она играла жену Берии.
Натуру снимали в Грузии. Воссоздавая эпоху, я решил водрузить на набережной Сухуми памятник Сталину с пятиэтажный дом. Он там, правда, никогда не стоял, но в кадре смотрелся бы красиво. В мастерских Большого театра изваяли пенопластового вождя. Когда доставили, оказалось, что усы слишком густые — как у Горького, пришлось их немножко подпилить. Затем обратились к местному начальству:
— Можно декорацию поставить?
— Ставьте.
Они и не подозревали, что это будет за декорация, а увидев, чуть в обморок не упали:
— Вы с ума сошли?! Убирайте!
— Пусть постоит три дня, снимем сцены и тут же уберем, столько денег в памятник вгрохали.
