— У вас за последнее время вышли три книги: «Улисс», «Записки упрямого человека» и совсем недавно — «Небылицы и думы», смесь иронического детектива и фэнтези. Когда и где пишете и как ухитряетесь совмещать литературное творчество со съемками в сериалах и большом кино?
— Пишу на планшете, везде, где есть возможность. Раньше занимал свободное время, остававшееся между сценами на съемках. Теперь его нет. Все рассчитано по минутам: снялись, переоделись, перешли на другую локацию. На обед дают час. За него я успеваю только поесть и созвониться с семьей.
Сейчас задумал новую книгу — роман ужасов. У нас Нюша специалист по этому жанру, смотрит все выходящие сериалы. Я ее спрашивал:
— Есть что-то действительно страшное?
Она:
— Ну, в принципе нет.
А мне хочется напугать русского читателя. Но работу над романом пришлось отложить на зиму. В этот период обычно съемки приостанавливаются и больше свободного времени.
— Активизация литературной деятельности связана с определенным разочарованием в актерской профессии, отсутствием интересного материала?
— Литература всегда была для меня землей обетованной. Я там скрывался от всего — и от себя самого в том числе. А писатель для меня был каким-то особым царским чином, практически равным волшебнику. Достаточно было сказать «В том доме жил писатель» — и сразу рисовалось что-то сказочное.
Я всегда писал. Во ВГИКе на последних курсах сочинял сценарии и все потом продал. Первая книжка у меня вышла в начале 2000-х годов.
— Говорят, многие произведения утеряны?
— Да, например «СССР» — огромный роман. Тогда все писалось на машинке, и роман существовал только в бумажном варианте. Я неоднократно переезжал с квартиры на квартиру, и многое пропало. Ничего, потом было написано тоже немало. Не жалко.
— Когда пишете, думаете о том, что книгу прочтут ваши дети? Они, кстати, читают отцовские произведения?
— Точно не знаю. Стесняюсь спрашивать. По-моему, Вася осилил один мой роман в жанре фэнтези и Варя какую-то книгу. Оксана меня не читает.
Ругаюсь: «Ну как так можно? Ты ведь жена писателя!» Но она любит другую литературу — «Жития святых», Прилепина, Водолазкина. Сейчас Достоевского перечитывает. Периодически восхищается: «Ой, как интересно! Сложные речевые обороты, но истории очень понятны. И сейчас воспринимаются совсем не так, как в юности».
— В свое время Оксана рассказывала, что вы на ней проверяете свои тексты...
— Пытаюсь. Но она ведь не слушает! Как это выглядит? Я вбегаю на кухню:
— Оксана, немедленно садись и слушай! Сейчас тебе прочитаю, что написал!
Она в ответ:
— Ага, ага. Хорошо. А теперь иди. Мне некогда.
— Вы по-прежнему живете в доме, выделенном вашей семье государством?
— Да, я его выкупил. Государство неожиданно объявило, что можно это сделать. На все про все дало полтора месяца. Я был в панике. Раньше бы сказали! Тогда бы деньги, заработанные на «Интернах», на это дело бросил. А так большую часть потратил без толку. Пришлось занимать у друзей и потом бомбить без устали, сниматься в разных проектах. На данный момент практически все отдал. Остался мизер. Слава богу, деткам есть где жить. А так нам пришлось бы съехать после совершеннолетия Саввы.
Гараж, правда, почему-то не отдали в собственность, приходится платить аренду. По-моему, начальство просто не знает, как с нами поступать. Мы попали в последнюю лужковскую программу по поддержке многодетных семей.
