Через две недели эти же люди привезли Армена Борисовича из больницы в театр, остались там с ним ночевать, а наутро по заведенному ими уголовному делу о якобы пропавшем паспорте Джигарханяна при помощи сотрудников ОВД Юго-Западного округа произвели обыск в бухгалтерии театра, вынесли компьютеры с документами. И сразу Артур Согомонян перевел стрелки на Виталину: дал информацию в СМИ, что, мол, это она украла деньги из бюджета театра и вывела их в офшор.
Джигарханян пошел у своих «друзей» на поводу и предал Виталину. Он двадцать лет связан с Артуром Согомоняном, о котором деловая пресса давно пишет, что тот причастен к банкротству Саратовского авиационного завода и «МАСТ-банка». По обоим эпизодам сейчас ведутся уголовные дела.
Как только начался публичный скандал, Виталину вызвали в Департамент культуры и с кислой миной предложили уволиться по собственному желанию или ее уволят по статье. А вскоре возникло и само уголовное дело по 137-й статье УК «Нарушение неприкосновенности частной жизни». Дело в том, что когда Виталина, чтобы защититься от угроз и преследований «друзей», стала ходить на программу «Прямой эфир», на одной из передач была показана съемка скрытой камерой в кабинете Джигарханяна, где ночью накануне обыска в театре они обсуждают между собой, как станут возбуждаться уголовные дела и пощады не будет. По версии стороны Виталины, видео могло попасть в эфир благодаря Элине Мазур, которая первоначально выступала ее представителем по доверенности, а потом призналась, что перешла в другой лагерь. Сторона Цымбалюк-Романовской предполагает, что видеокамеры установлены теми, кому выгодно завести под этим предлогом уголовное дело на Виталину. В кабинет Армена имели доступ все, в том числе Согомонян и Мазур. Виталина уволилась из театра за неделю до событий. Согомонян и Мазур имели техническую возможность для установки видеокамер. Выгодоприобретателями в этой ситуации были все со стороны Армена Борисовича, но только не Виталина. Ее явно подставили.
Уголовное дело заведено в том же Юго-Западном округе. Были произведены обыски в квартире Виталины и у ее родителей. Артур Согомонян говорил, что будет возбуждено еще пять уголовных дел на Виталину.
Предполагаю, что Согомонян, видимо, еще больше Джигарханяна был озабочен назначением Цымбалюк-Романовской директором. Раньше все бумаги подписывал Армен Борисович, теперь департамент назначил его президентом театра без права подписи. Наверное, от «близкого друга» Джигарханян сильно зависел, поэтому и нервничал, и все вымещал на жене. Однажды я стала свидетелем такой сцены: Виталина подошла к нему с чашкой чая, любимыми бутербродами с рыбкой и лекарствами на тарелочке, а он, сидя насупившись на диване, вдруг оттолкнул ее руку и заорал: «Вон отсюда!» Потом вскочил, запустил в жену стулом (она едва успела увернуться) и грязно обозвал. Режиссера и завтруппой из кабинета как ветром сдуло. Я осталась защитить Виталину — на случай, если Армен Борисович распустит руки.
