Совершенно случайно я попала в еще одну сложную ситуацию с пробами. Леонид Гайдай собирался снимать «За спичками» и хотел, чтобы главную роль играла Гундарева. Но поскольку это было советско-финское производство, спонсор-финн тоже утверждал актрису (как сейчас делают продюсеры) и сказал, что она на финку не похожа: «Героиня должна быть беленькой, со светлыми глазами». Поэтому, из-за цвета, взяли меня — так уж случается в кинематографе. Уверена, Наташа наверняка сыграла бы лучше. И Гайдай на съемках вел себя со мной довольно холодно, даже грубовато. Однажды при всех осадил: «Что ты как в театре играешь?» У меня внутри все упало, вообще работать расхотелось, но вида не показала. Теплых отношений с Леонидом Иовичем так и не сложилось, хотя обычно режиссеры меня любят.
Вообще считаю, что у меня счастливая актерская судьба — на сто шестидесятом фильме сбилась со счета. Про некоторые проекты даже забыла. Например когда-то с Владимиром Ильиным сыграли в американской картине про убийство Джона Кеннеди. В Союзе этот фильм не показывали, и вот недавно включаю телевизор, а там кино про Кеннеди. Увлеклась — и вдруг вижу нас с Володей в кадре! Обрадовалась: хорошая лента получилась.
С советских времен наше кино, конечно, сильно изменилось, но я рада, что по-прежнему востребована в профессии. Хотя ритм сейчас в сериалах бешеный: если раньше полный метр по полгода снимали, теперь целый сериал за месяц! Но и среди них попадаются качественные работы: «Граница. Таежный роман», «Доктор Живаго», «Контригра»... Из последних работ — в ноябре на телеканале «Dомашний» выходит сериал «Мама» режиссера Гузэль Киреевой. Я играю в тандеме с Борисом Щербаковым, с которым мы впервые встретились на картине «Воскресный папа», когда еще оба молоденькими были. И вот спустя годы опять оказались на одной съемочной площадке. Он играет разведенного директора школы, у которого дочка уехала за границу, а моя героиня — завуч, старая дева, всю жизнь посвятившая ученикам. Они давно работают вместе, друзья, но она все надеется на что-то большее. И в больницу к нему приходит, и домой, а он ее не воспринимает в романтическом ключе. Вместе с ним мы наблюдаем драму, которая разворачивается в одном из классов, — тут отношения и детей, и учителей. Чистая человеческая история, редкая сейчас для нашего телевидения.
До сих пор не понимаю, ревновали ли когда-нибудь дочки меня к профессии. И не могу этого узнать, спросить — правды не скажут. Если мама актриса, а дети нет, между ними есть некая граница, которая мешает полностью сблизиться. Не знаю, может, она возникла от того, что меня часто не было рядом, или из-за того, что кино занимало слишком много места в моей жизни.
