Быстро пролетели два года правления Екатерины I, три года — Петра II. Пятнадцатого февраля 1730 года на русский престол взошла Анна Иоанновна — нищая курляндская герцогиня, изголодавшаяся по роскоши. Став императрицей, она начала возвышать иностранцев и подвергла опале русскую знать.
Растрелли-старший с сыном отправились на аудиенцию и получили заказ на строительство дворцов в московском Кремле и Лефортово — Зимний и Летний Анненгофы. Бартоломео Карло руководил, Франческо разрабатывал проекты. Московские дворцы так понравились государыне и ее окружению, что фаворит императрицы, мелкопоместный остзейский дворянин Эрнст Иоганн Бирон, пожелал, чтобы молодой Растрелли на пустыре между Невским проспектом и Большой Морской улицей создал для него просторный манеж — лошади были слабостью «курляндского выскочки».
Вскоре Бирон вновь пригласил к себе архитектора. При разговоре присутствовала и императрица. С женой Бирона Бенигной Готлиб Анна Иоанновна пила кофе и угощалась шоколадом, принесенным одной из комнатных фрейлин. Бирон, как всегда, был суров и надменен. Впрочем, к талантливому архитектору он явно благоволил. «Намерен поручить вам строительство моего замка в Курляндии, — важно проговорил он. — Предоставляю полную свободу в проектировании и отделке, в средствах стеснены не будете».
К этому времени Франческо был уже женатым человеком. О составе его семьи свидетельствует отчет о переписи населения за 1737 год: «Граф Растреллий. У него жена Мария. От нея трое детей: один сын, две дочери». Первенец Иосиф Яков родился в начале марта 1733 года, в мае 1734-го на свет появилась Елизавета Катерина, в конце октября 1735-го — вторая дочь, Элеонора. Деньги на содержание быстро растущего семейства нужны были как никогда, потому Франческо с радостью принял заказ Бирона и отправился в Курляндию для разработки проекта и подготовки площадки.
Создавая свой «маленький Версаль», Эрнст Иоганн Бирон не мелочился — деньги из Петербурга текли рекой, поэтому чугунные литые украшения для фасада по рисункам зодчего исполнили на знаменитых тульских металлургических заводах. Камины с позолотой делали австрийские умельцы, расписанные кобальтом изразцовые печи — мастера Невского кирпичного завода. Для кровли Рундальского замка впервые в Курляндии была использована луженая жесть, сверкавшая на солнце как серебро. Злые языки уверяли, что дорогая крыша стоила столько же, сколько одна из осыпанных бриллиантами пуговиц на камзоле Бирона.
