Я привозила из Курска картошку и банки с квашеной капустой. Вилкова, мама которой работала в Нижнем Новгороде на торговой базе, доставляла карбонад. Жили весело.
Однажды проснулась среди ночи от дикого крика. Побежала на кухню и вижу: за окном висит афроамериканец и истошно орет: «Хэлп ми!» Дело в том, что нас поселили на высоком первом этаже, а над нами обитали студенты из Штатов. После одиннадцати вечера в здание не пускали, а этот парень то ли за водкой бегал, то ли еще куда, вот и полез по водосточной трубе в свою комнату, да, видимо, не рассчитал силы. И звал теперь на помощь. Конечно, открыла окно, впустила его.
Случалось, Аня с Катей меня ругали:
— Тебе совершенно плевать, как ты выглядишь. Так нельзя!
— Ерунда, — смеялась я в ответ. — Зато сплю на полчаса дольше, вместо того чтобы наводить марафет.
Учиться, конечно, было сложно. Нас ломали, муштровали по двадцать четыре часа в сутки. По сути, заново учили ходить, говорить, дышать... Решил стать артистом? Вперед! Никакие «не умею», «не могу» не принимались. Тех, кто никогда в жизни не садился на шпагат, растягивали. У кого не было ни слуха, ни голоса, заставляли запеть. Мотивировали жестко. Мастера Сергей Иванович Земцов и Игорь Яковлевич Золотовицкий в первые же дни дали понять: «Кто-то из вас лучше, кто-то хуже, но старайтесь — выживает сильнейший!» Сергей Иванович любил добавлять: «А у кого совсем не будет получаться, с тем расстанемся. Только и всего».
Уже на первом курсе меня хотели отчислить. Никак не могла понять, зачем мне, высокой, корпулентной взрослой девушке прыгать зайчиком или лаять собачкой? А это требовалось, ведь мы готовили этюды, которые не давались, хоть плачь. Не могла себя перебороть, и все тут! По танцу и сценической речи ставили отлично, а за актерское мастерство — двойки. Еще говорили: «Мы тебя брали как героиню, а в тебе никакого обаяния!»
Что делать? Как исправить ситуацию? Где взять обаяние? Как стать настоящей женщиной? Может, похудеть? Нет проблем! И я бегала по четыре километра перед занятиями, вставала в пять утра. Раньше просыпаться — красоту навести? Не проблема! Что еще — юбку покороче? И я подшивала подол на десять сантиметров. Но Земцов продолжал смотреть неодобрительно. И летом после экзаменов вынес последнее предупреждение: «Даем тебе испытательный срок — два месяца. Если после первого семестра второго курса изменений не произойдет — отчислим».
