— Армен приходил к вам домой повидаться с отцом?
— Нет, никогда. Виделись они только первого января в гостях у бабушки, но и там почти не общались. Наверное, кто-то должен был сделать первый шаг, но папа по натуре был очень необщительным. Наша мама как-то пыталась исправить ситуацию, наладить отношения хотя бы ради детей, однажды где-то пересеклась с мамой Армена, но разговора не получилось. Елена Васильевна сказала, что ее сыну ничего не нужно, он сам рос, ему никто не помогал.
— А дочек отец баловал?
— У меня о папе сложные воспоминания, особой близости между нами не было. Но поскольку я в семье младшая, мне все-таки внимания доставалось больше, чем сестрам. У мамы отношения с отцом тоже были непростыми. Любовь у них была страстная, но папа был безумно ревнив. Впрочем, мама тоже ревновала, он ведь был красавец. Словом, страсти кипели, друг друга они вечно подозревали.
— На родине Армен рано стал известным. Вы ходили на его спектакли?
— К сожалению, нас некому было водить в театр, у родителей просто на это времени не хватало. Папе заказывали разработку различных инженерных проектов, он часто брал чертежи домой и все ночи напролет работал. Помню: стол, лампа горит. Мы все жили в одной комнате. Отец очень любил читать, и несмотря на тесноту, у нас от пола до потолка стояли полки с книгами. Мама работала на кафедре животноводства в зооветеринарном институте. Но ей тоже приходилось подрабатывать: она по вечерам ходила убирать квартиры. Нужно было помогать старшей дочери Гаяне, которая училась в Москве в балетном училище Большого театра. Денег не хватало, и я вечно донашивала одежду сестер. Кроме школьной формы у меня ничего другого и не было. Бывало, в зимние каникулы мама убегала с работы (отпрашиваться в то время было очень сложно), чтобы отвести меня на елку или в цирк. Но брата мы видели по телевизору и гордились им.
