Захаров видел какие-то мои работы и, наверное, обратил на меня внимание, потому что последовало предложение попробоваться к нему в фильм «Убить дракона». Причем я делал пробы не с Сашей Захаровой, а с Ольгой Битюковой. Одна из ассистенток, которая работала на картине, шепнула по секрету, чтобы я не настраивался особо, так как Марк Анатольевич «многого не знает». Существуют, мол, и штатные артисты студии «Мосфильм». То есть всячески дала мне понять, что шансов у меня практически нет.
Потом Сашу Захарову утвердили, а моя роль по-прежнему оставалась вакантной. Недели две я мучился, сидел «на измене». Но потом все-таки утвердили и меня — и это было счастье. Вообще работа на съемочной площадке с Захаровым — незабываемый опыт. Я очень рад, что довелось его получить. Жаль, что фильм несколько обманул ожидания в плане прокатных сборов. Но это было время перестройки, социальных сдвигов — много разных факторов сыграло свою роль.
Вскоре мы начали репетировать «Мудреца» с Инной Михайловной Чуриковой, это была моя первая не вводная работа в театре. Почти параллельно возник фильм Глеба Панфилова «Мать». И я уже было подумал — ну вот оно, мне повезло! Но тот же фильм «Мать», кроме как в Каннах, где Глеб Панфилов получил приз за выдающиеся художественные достижения, широкого резонанса не имел. А в театре я еще лет пять никаких новых ролей не получал... Хотя, казалось бы, все должно было быть наоборот. Обычно если уж везет — так должно везти по полной. А у меня, напротив, произошел какой-то спад.
Наступил момент, когда в труппу взяли двух артистов, снимающихся в кино, — и сразу несколько человек, в том числе и я, написали заявления об уходе. Нам было обидно — мы же вроде не самые плохие ребята, зачем брать кого-то со стороны? Захаров отреагировал неожиданно — ничего не подписал и вызвал меня «на ковер». Около часа с ним беседовали, он сказал, что не ожидал от меня такого, что видит во мне потенциал, и под конец разговора попросил заявление порвать. Я так и сделал. Больше мы эту тему никогда не затрагивали.
