У меня не было такого яркого переходного периода, как у многих девочек, — знаете, когда носят исключительно спортивные штаны и влечет тинейджерский образ жизни. Я не лазила по стройкам и крышам, потому что очень боялась что-нибудь себе сломать. Не конфликтовала со старшими.
Единственной темой, из-за которой время от времени случались выяснения отношений с родителями, — это дискотеки. Я очень любила танцевать и доказывала папе, что все ходят и все там друг друга знают. Но он был непреклонен: «Рано тебе еще!» Я же, конечно, считала, что уже вполне взрослая. Тем более что одноклассников отпускают из дома, а меня почему-то нет! Моя компания ходила в «Сохо», «Блэк Стар», но мы жили за городом, и это сильно осложняло мою свободу перемещения. Я бунтовала, но ослушаться отца не могла. Папа говорил, что я остаюсь дома, и приходилось отправляться в свою комнату. Обижалась, пыталась бороться доступными способами — переставала, к примеру, разговаривать, но... Меня и сейчас надолго не хватает! Очень тянет помириться. Я из тех людей, которые быстро взрываются, но и отходят молниеносно. Вот эта черта характера у меня точно от мамы, она такая же абсолютно.
Кстати, клубы я уже разлюбила. Все удивляются: «Тебе же только двадцать два!» А я правда не хочу! Не знаю, в чем секрет. Может, рано почувствовала себя взрослой. Я школу экстерном окончила в пятнадцать лет и сразу поступила на продюсерский факультет во ВГИК. Была самой младшей на курсе, но не ощущала разницы в возрасте с остальными. Вероятно, причина в том, что в шестнадцать я уже покинула родительский дом.
— Как же вас отпустили?
— Тут нет никакой сенсации, сплошной быт. Мы тогда жили на Николиной Горе, и до института я добиралась два часа. Это было сложно, да и неразумно — ведь у нас есть квартира на Тверской, где я в общем-то и выросла. Оттуда до института всего двадцать минут. Когда на семейном совете прозвучало предложение: «А не пожить ли мне там?» — мама согласилась сразу. Она всегда безоговорочно верила в мою рассудительность. Папа, конечно, попереживал, опять же по поводу «рано еще», но тоже согласился. Его можно убедить только одним аргументом — целесообразностью .
