К парню этому я очень прикипел. Помню, мы сидели с ним на балконе, он рассказывал мне всякие истории, а я, совсем еще школьник, слушал, раскрыв рот. А однажды, когда я уехал в лагерь, он приехал меня навестить вместе с моими родителями. Я тогда страшно удивился: «Кто я ему? Даже не брат!» Этим парнем был Олег Яковлев — тот самый, из «Иванушек», пришедший на замену Игорю Сорину. Интересно, что с Сориным я тоже был знаком.
Его большим другом был мой хороший товарищ Миша Салов. У Миши дома в Текстильщиках тусовалась безбашенная рабочая молодежь, Игорь доставал страшно дефицитные компакт-диски. Один раз оставил альбом трип-хоп-музыканта Трики — родной диск, из Америки. Этот альбом я с большим трудом выпросил послушать, да так и заиграл.
Как я уже говорил, быть актером я не собирался. В старших классах учился в школе с механико-математическим уклоном, которая была подшефна МГУ, и собирался быть как отец — программистом. Папе тогда говорили: «Ну он же у вас чистый гуманитарий!» Но папа, откровенно говоря, и не рассчитывал на династию — в выборе профессии давал мне полный карт-бланш: «Занимайся чем хочешь». То, что я поступил в итоге в ГИТИС, вышло совершенно случайно.
В тот год свой легендарный курс набирал Петр Фоменко. С ним я был знаком благодаря брату. И так мне этот человек нравился, что я хотел у него учиться — все равно чему.
Конкурс был огромнейшим. На первом туре меня попросили спеть песню. И я, не осознавая всей серьезности происходящего, стал просто дурачиться. Фома меня потом в коридоре отловил и сказал: «Ну что вы, Илья, все кривляетесь». Но вступительные я прошел — меня взяли, очевидно за наглость.
Ходил сначала вольнослушателем — аттестата у меня не было, поскольку я еще в школе учился. Поэтому последний класс окончил экстерном. Помню, как мама по ночам писала мне конспекты по химии, а я потом ездил на «Варшавскую» в экстернат и экзамены сдавал.
На своем курсе Петр Наумович учил правильному отношению к себе и к людям. Мой главный грех он определил сразу. «Ты слишком любуешься собой», — сказал он.
