— Николай Васильевич, я не уверена, что получится.
— Наталья Федоровна, надо! Ты понимаешь, что это фишка роли?
Мы для прикола обращались друг к другу по имени-отчеству. Сняли, Коля посмотрел: чего-то не хватает. А на мне соломенная шляпа, в руках такая же сумка. Режиссер командует: «Бери эту сумку и бей его по башке со всей силы!» Новый дубль, Коля сидит на плейбэке и орет что есть мочи: «Пока не скажу «Стоп!», лупи его, чтобы щеки были красными!» Конечно, вместо слова «лупи» он использовал «непереводимые идиоматические выражения». Роль вся на действии, простого присутствия в кадре мало, а я такого никогда не играла, и режиссер остался неудовлетворенным. Но Коля нашел выход из положения:
— Сумкой буду бить я.
— Коль, но у тебя ногти не накрашены, будет заметно, что рука не моя.
— Ничего, буду лупить его так, что никто ничего не заметит.
И действительно, после премьеры звонили коллеги, поздравляли:
— Не представляли тебя в такой роли!
— Я сама себя не представляла, — отвечала им.
Теперь показываю этот фрагмент на встречах со зрителями.
Отрицательных персонажей в моей фильмографии можно перечесть по пальцам. Одну из героинь сыграла в драме «Ночь самоубийцы». Она юрист, внешне белая и пушистая, а по сути страшный человек. Действие разворачивается в конце пятидесятых, когда заключенных стали выпускать из лагерей. Текста было такое количество, что я не спала ночами — учила.
Роль, можно сказать, отомстила. В павильоне проложили операторские рельсы. Я несла в руках картину, чтобы повесить ее на стену. Была в туфлях на каблуке, перешагивала через рельсы, зацепилась, упала и сломала два ребра. Но в больницу не легла. Съемки продолжились, мне кололи обезболивающее. Георгий Степанович Жженов видел картину на правозащитном фестивале «Сталкер», похвалил: «Очень достойно сыграла».
Травму получила и на «Рожденной революцией». Александр Январев, игравший бандита, хватал меня за косу и швырял на кровать. По чьему-то недосмотру там оказались металлические вешалки. Я угодила в них щекой и получила разрыв суставной сумки, актер же здоровый был. Те, кто знал Январева, предупреждали: «Саш, рассчитывай свою силу!», но он входил в раж и забывал обо всем. Тот травматичный дубль и вошел в картину.
А на фильме «За облаками — небо» у меня случился нервный срыв. По сюжету у моей героини погибал жених-летчик. Сцену похорон снимали на настоящем кладбище. Я начала рыдать и не могла остановиться. Прямо на съемочную площадку вызвали скорую. Приехали врачи, сделали укол успокоительного, отвезли домой. Мы сохранили теплые отношения и с режиссером Юрием Егоровым — как и я, учеником Герасимова, и с партнером Геночкой Сайфулиным. Вот уж кто артист высочайшего класса!
Для некоторых ролей требовалось скорректировать внешность. Однажды позвонил друг нашей семьи режиссер Алексей Сахаров:
