Его женой была тогда Валя Шарыкина, с которой мы подружились. Считаю, она его спасла. Трагедия, произошедшая с его первой супругой Екатериной Савиновой, которая бросилась под поезд, сильно подкосила Ташкова. А с его третьей женой Таней наши отношения не сложились совсем.
Однажды Ташков предупредил: «Наташа, будем снимать твой крупный план. Ты подходишь к столу, выдвигаешь ящик, видишь расписку и понимаешь, что отец, которого ты безумно любишь, вор. Он возникает у тебя за спиной, ты поворачиваешься, и вы встречаетесь взглядами». Владислав Игнатьевич подбодрил: «Не беспокойся, я тебе помогу».
Начали снимать, я повернулась, и из глаз градом полились слезы. Обычно режиссеры ценят такие актерские проявления, но не Ташков. Он был краток: «Не то, ты не должна выглядеть сердитой, раздавленной. Постарайся выдавать поменьше эмоций». Пока гримеры промокали мне слезы, они со Стржельчиком отошли и о чем-то пошептались. Владислав Игнатьевич сказал: «Я встану рядом с камерой, смотри не в нее, а мне в глаза». Когда я повернулась, его глаза начали наполняться слезами. Глядя на Стржельчика, почувствовала, как слезы стоят и у меня. «Стоп! — скомандовал Ташков. — Это то, что надо».
«Преступление» стало режиссерской удачей признанного мастера, жаль, что этот трехсерийный шедевр совсем не показывают. А я с тех пор если могу чем-то помочь партнерам, всегда это делаю. И не только для тех, с кем снимаюсь.
Когда Жариков получил роль Коки в комедии Гайдая «Не может быть!», пожаловался:
— Там есть сцена, где все сидят за столом, по кругу выясняют друг с другом отношения. У меня какой-то бессмысленный текст!
— А ты предложи Леониду Иовичу, что будешь вытаскивать носовой платок и сморкаться.
Подсмотрела это в метро. Напротив сидела супружеская пара, жена явно за что-то пилила мужа, а тот, ничего ей не отвечая, сморкался в платок. И Женя предложил такой ход Гайдаю. Тот обрадовался: «Здорово! Так и будем снимать». Когда позже Леонид Иович узнал, что решение роли подсказала я, сожалел: «Почему же я не догадался пригласить тебя в картину?» Он относился ко мне нежно и трогательно, называл по имени-отчеству, хоть я и не могла на такое рассчитывать.
Был случай: сорвала съемку фильма «Любовь моя вечная», но тут уж разделила вину с Анатолием Дмитриевичем Папановым. Снимали на «Мосфильме» летом, стояла страшная жара. По сюжету мы с героем Папанова пили шампанское. Реквизиторы постарались, шампанское было качественным, охлажденным. Выливать такое казалось преступлением. А дублей сняли множество, пока наконец режиссер Монахов (к слову, тесть Саши Панкратова-Черного) не заметил, что мы сильно поддатые.
Владимир Васильевич такого от нас не ожидал, сокрушался:
— Что вы наделали?! И как это я не уследил?!
— Владимир Васильевич, вкусно же было.
