Депардье приезжал в Казахстан со своей девушкой, рыжеволосой Клементиной. Он продолжал хулиганить и на приеме у губернатора края. Клементина сидела за столом, словно аршин проглотив от смущения, а Жерар оттягивал ей лифчик и щелкал им по спине. Перед ним, самым почетным гостем, поставили вареную баранью голову, чтобы он ее разделал. Жерар стал отрезать ухо, посмотрел в мою сторону, я показала ему кулак: съесть ухо все равно не смогла бы, чем оскорбила бы принимающую сторону.
На выходе нам вручили подарки. Мне досталась большая картина в массивной раме. Как ее везти, тем более с пересадками? Оставлю в номере — нанесу обиду. В холле нашей гостиницы стоял кожаный диван, над ним висела репродукция. Жестами показала Депардье, чтобы отодвинул диван. А дальше сплошная пантомима. Надо было снять старую картину со стены, повесить вместо нее мою, репродукцию положить за диван и придвинуть его к стенке. Но Жерар меня понял и все это проделал, он же здоровяк.
Пять дней пролетели как одно мгновение. Когда Азимов меня провожал, спросил:
— Хочешь знать, сколько я заплатил Депардье?
— Нет.
— Почему?
— Меня наверняка будут спрашивать: «Ты снималась с Депардье, сколько ему заплатили?» А я честно отвечу: «Не знаю». Ты главное со мной расплатись, а что там у Депардье — не мое дело.
Фильм получился симпатичным, слышала, его показали в Канне, премьера в Москве состоялась в «Художественном», публика приняла картину хорошо. Жерара на премьере не было. Увиделись через несколько лет, когда я с Сергеем Новожиловым вела церемонию открытия культурного центра Депардье в Саранске. Арно тоже туда приехал, насмешил меня. Оказывается, Жерар спрашивал его:
— Откуда я знаю эту женщину?
— Как откуда, ты с ней снимался!
У нас не получилось пообщаться, мы с Сергеем торопились на поезд.
С возрастом потянуло на характерные роли. Может, сыграю наконец Бабу-ягу (в фильме «За тридевять земель» роль — увы! — ушла к Вале Талызиной) или бомжиху в «Ералаше» у Грачевского. У Бориса передо мной должок. Я откликнулась на одну его просьбу, но поставила условие: дай мне возможность перевоплотиться.
Давно знакома с режиссером Колей Денисовым. Он работал на картине «Возле этих окон...», где я впервые снималась с будущим мужем. Когда Коля взялся за сериал «Москва. Три вокзала», позвонил: «Наталья Федоровна, у меня есть для тебя роль экстравагантной тетки-художницы». По сюжету у нее украли кошелек с деньгами, она является в полицию и устраивает там всем «бледный вид и розовые щечки». Грозится дойти до министра и даже президента, если не поймают вора. Когда вора все-таки задерживают, моя героиня набрасывается на него, и они дерутся.
Партнер оказался одного роста со мной, драться с ним было несложно. Но кулаки я пускала в ход только в глубоком детстве, а еще кусалась, так что засомневалась:
