Дополнительный заработок нашей семье всегда приносило озвучание. Боря обладал необыкновенным голосом и способностью изменять его до неузнаваемости. Он подарил свой голос множеству мультипликационных и киноперсонажей. Он так не вовремя умер! Сейчас, когда столько фильмов дублируют, он был бы незаменим. А какие у него были читательские программы! С произведениями Довлатова, Куприна, О. Генри Боря ездил и по стране, и за границу.
Хороший был актер и человек не от мира сего — всем помогал, до всего ему было дело: уборщицам доставал лекарства, говорил с людьми по душам. Мы за тридцать пять лет ни разу не поругались, голоса не повысили друг на друга. Когда он умер, столько народу пришло его проводить, что в фойе нашего театра всем не хватило места, толпа стояла перед входом.
С «Сатирой» связана вся моя жизнь. Хотя был момент, когда мне очень хотелось уйти. Вслед за Марком Захаровым. Он пришел к нам по приглашению Плучека и начал с постановки сложного спектакля «Доходное место» по Островскому. Марк собрал нас всех и сказал:
— Значит, так. Ничего не знаю про то, как это ставить. Давайте думать вместе.
— Тоже мне! Присылают режиссеров! — тут же выступила Пельтцер. — Я должна с неумехой работать?!
Конечно, Марк кокетничал. Все он знал. «Доходное место» стало спектаклем-сенсацией. У театра дежурила конная милиция, чтобы сдержать наплыв желающих попасть на постановку. Плучек, большая умница, собрал труппу и произнес речь: «Поздравляю! В искусстве появился новый потрясающе талантливый режиссер». А на другом собрании добавил: «Есть кому теперь театр оставить».
И Татьяна Ивановна вскоре так влюбилась в Захарова, что если кто-то говорил слово против, набрасывалась как тигрица: «Как смеешь перечить?! Попробуй только не сделать, что тебе Марк говорит!» Унаследовать «Сатиру» после Плучека Марку не удалось, ему предложили свой театр. Некоторые артисты хотели уйти за ним, но Марку не позволили забрать ни единого. Это был бы прецедент.
