Однажды я чуть не удавился на сцене. Произведение это мистическое, герои находятся то ли в чистилище, то ли в аду, словом — в другом измерении. Мой герой произносил монолог о том, что в жизни есть хоть какой-то выход из отчаяния — самоубийство. «Больше не могу», — говорил он, брал веревку и вешался.
Естественно, у меня было специальное крепление, и вот однажды в спешке я неправильно застегнул карабин, он поехал, петля вокруг шеи затянулась, я задергал ногами, стал задыхаться. Поначалу никто не понял, что происходит. Потом опомнились мои партнерши Галка Чурилова и Ольга Блок-Миримская, закричали, позвали зрителей. Несколько человек успели выскочить на сцену и вытащить меня из петли. Меня отвели в гримерку, где я пришел в себя, и... доиграл спектакль. А как еще надо было поступить? Я потом перенес постановку в антрепризу с Ириной Алферовой и Андреем Соколовым. Они катают спектакль уже пятнадцать лет.
Играл вместе с Женей Мироновым у Вовки Машкова в его режиссерском дебюте «Звездный час по местному времени». Они с Сашей Боровским украли лавочку с Чистых прудов, кусок забора, которым была огорожена строительная площадка, и фонарь. Вот и вся декорация. Спектакль шел много лет с огромным успехом.
Табаков ценил меня еще и за то, что я никогда не боялся брать на себя ответственность. Был комсоргом театра, а когда комсомол прекратил существование, стал профоргом. Без меня не могли никого уволить, случись что, говорили: «Идите к Мохову, с ним и решайте вопрос!» Олег Павлович все двигал меня в партию. но я как-то слился.
Когда Табаков перешел во МХАТ, стал брать нас в спектакли. Я получил там хорошие роли в «Ю» и «Лесе». Но актеры — люди жадные, им всегда мало. Именно в такой период сомнений мне позвонил худрук Александринского театра Валерий Фокин:
— Саш, не хочешь попробоваться на роль царя Эдипа?
— Валерий Александрович, подождите, вы номером не ошиблись?
До этого режиссеры видели во мне в основном социального или характерного героя. И вдруг такое предложение!
— Не ошибся, — уверяет Фокин. — К нам приезжал постановщик спектакля Теодорос Терзопулос и не нашел в труппе подходящего актера.
— Ну давайте, я хотя бы покажусь ему для начала. Он в Москве или Питере?
— В Афинах. Можешь туда полететь?
Полетел, конечно. В театре Терзопулоса шла репетиция. Он просто попросил меня в ней поучаствовать. Потом мы гуляли по городу, разговаривали, обедали. Через пару дней прилетел назад и сразу же высказал свои сомнения Фокину:
