Мне повезло, я застал Табакова на пике его величия в педагогике. Достаточно вспомнить список его звездных учеников — от Евгения Миронова до Володи Машкова, от Сергея Безрукова до Алексея Серебрякова. Мы называли Олега Павловича папой, при встрече обнимали его и целовали. И это было не панибратством, а проявлением любви и уважения. Он нас опекал, помогал всем, чем мог. Есть поговорка: не делай добра — не получишь зла. Табаков всегда делал добро, а его за это поливали грязью. И я порой тоже неправильно поступал по отношению к нему, но он меня за это по-отцовски журил, и все! Никогда никому не мстил.
Однажды мы должны были играть наш спектакль в клубе КГБ. А я пришел на него настолько не в форме, что пришлось спектакль отменить. На следующий день Табаков вызвал меня на ковер. Разговаривали в его кабинете в Школе-студии МХАТ, так как к тому моменту он стал там ректором, закрыли дверь. Олег Павлович спросил: «Ну, что будем делать?» Понимаю — сейчас Табаков выгонит меня из театра. А он продолжает: «Похмеляться будешь?» Идет к бару и наливает мне коньяка. Вот такой он человек!
Марина Зудина его действительно всегда любила. Но не все так просто между ними складывалось. Во время моей работы над картиной к семидесятипятилетию мастера она рассказывала, что Олег Павлович уходил от первой жены Людмилы Ивановны Крыловой вовсе не к ней: «Я просто оказалась рядом, да и отношения были долгими, прежде чем мы начали жить вместе». Знаю, что к Марине сватались очень известные, молодые и красивые артисты. Имена называть не имею права, это ее жизнь. Но они и неважны, эти имена. Ведь было видно, кем увлечена она сама.
Олег Павлович однажды мне признался, что не хотел все рушить, повторять поступок отца. Тот ушел на войну, был начальником санитарного поезда, а вернулся с другой женщиной и объявил: «Теперь она моя жена». Конечно, для семьи это была трагедия. Но как вышло, так вышло.
Приступив к съемкам юбилейного фильма, я обратился за интервью к старшим детям Олега Павловича, Антон согласился сняться, а Саша отказала. Но когда я задал Антону вопрос, почему сестра не общается с отцом, у того в глазах слезы встали. А Сашка сказала с горечью: «Понимаешь, точка невозврата уже пройдена. Я и хотела бы общаться с отцом, но что-то не позволяет мне это делать. Что-то внутри...»
Марина долго скрывала свои чувства, но все понимали, что происходит... Олегу Павловичу исполнилось тогда сорок девять лет, он был мужчиной в самом расцвете сил. Мне-то, для сравнения, сейчас пятьдесят три, а еще ветер в голове гуляет...
