Люся по образованию экономист, но, выйдя за меня замуж, стала домохозяйкой. А зачем ей было работать? Она говорила мне: «Сто десять тысяч рублей в месяц! И ни копейкой меньше!» Министр столько не получал! Но она сказала — я приносил. У меня было много концертов, я зарабатывал трудом и талантом. Вещей у нее до сих пор — вешать некуда. У женщин случается шопинг-болезнь: пришла в магазин и ну давай скупать — то понравилось, это, а потом все висит в шкафу год, два и не носится.
Сейчас жена ходит на работу. Утром встает и исчезает. Говорит, что получает двадцать тысяч в месяц. Не знаю, что за работа такая... Хотя какая, собственно, разница? Зачем мне лезть в ее жизнь? По сути, мы давно уже не муж и жена, а соседи по квартире, даже питаемся отдельно. Есть важная вещь, которая удерживает меня в доме: я очень люблю сына. Надеюсь, и он меня. Хоть немного... Пытаюсь нивелировать конфликтные ситуации, но дается это все труднее. Музыкальные инструменты уже перевез на дачу. Жена и сын бывают там редко. Из московской квартиры меня не гонят, но ощущение, что хотят избавиться, становится все отчетливее.
Вспоминаю один случай. Когда я участвовал в проекте «Последний герой-3», пришлось ночью одному проплыть в Атлантике семь километров — три с половиной туда и столько же обратно. Из проекта я к тому времени выбыл, приехал в гостиницу, немного оклемался, посмотрел на блага, которых был лишен на острове, и решил поделиться с племенем. Девушки команды «Барракуды» — Лариса Вербицкая, Марина Александрова, Оля Орлова и Таня Овсиенко — очень уж страдали от голода. Мне же островная жизнь пришлась по душе, если бы не горячее желание присутствовать на финале Кубка Дэвиса в Париже, остался бы. Формат проекта — настоящий, а не искусственно созданный экстрим — очень мне нравился. Все было реальным: отсутствие еды, воды, гигантские москиты...
Но российские теннисисты впервые имели шанс стать чемпионами мира в команде, я не мог пропустить такое событие. Перед тем как лететь в Париж, собрал продукты, бутылочку водки, герметично упаковал и ночью в одиночку вплавь, в нарушение всех правил отправился на остров. Океан был такой безмятежный, что никакого страха я не чувствовал, не боялся, что кто-нибудь сожрет одинокого пловца по дороге.