Но чтобы добиться хотя бы минимального уровня профессионализма, нужно выкладываться. И я выкладывалась по полной программе — поняла, что не могу проворонить свой шанс.
С пением было трудно, сказывалось отсутствие музыкального образования. Преподаватель командует: «Подтяни низы». А я не понимаю, что нужно сделать. Нервничала, рыдала, выбегала из студии. Звонила бабушке:
— Не могу больше!
Она пугалась:
— Натулечка, что эти изверги там с тобой делают?
Я объясняла, всхлипывая: — Заставляют повторять один и тот же куплет по сто раз.
Бабушка переводила дыхание:
— Значит, так надо, старайся.
Ничто просто не достается, за все надо бороться.
Это было слабым утешением.
Однажды Фадеев бился-бился со мной — все без толку. Писались несколько часов, Максу все не нравилось. В конце концов, не выдержав, сказал: «Вот кнопка play, будешь готова — нажмешь. А я пошел». И я одна записала песню. Максим прослушал: «Знаешь, в этом что-то есть, прикольно получилось». Радости моей не было предела. Максим Александрович в конце концов сжалился, дал команду своим: «Пусть поет так, как может!» С танцами оказалось еще хуже, я не в состоянии была запомнить все движения, сверх меры импровизировала.
Макс и тут махнул рукой: «Пусть будет какая будет, сами под нее подстроимся».
Наш первый альбом «Глюк’оZа Nostra» писали в Праге, там у Фадеева собственный дом. «Клавишные» купили в магазине игрушек, Макс поставил инструмент на пружину, звучание стало необычным. Фадеев придумал для меня удачную маску — девочка-подросток, эдакий робот с полудетским, полумеханическим голосом. Она обаятельна и цинична и поэтому может победить кого угодно. Но девочка мечтает влюбиться, расколдовать себя. У меня с моей героиней тогда многое совпадало. Альбом вышел и моментально «порвал» все чарты.
Тем не менее и сегодня не считаю себя стопроцентным профессионалом.
Я — дворовая девчонка, которую выгнали из музыкальной школы. Если б попала к Фадееву лет в пять или вообще была его дочерью, Макс сумел бы дать мне музыкальное образование, обучить нотной грамоте, посвятить в историю музыки. Но сначала на это просто не хватало времени, а позже не стало сил. Правда, теперь я постоянно занимаюсь вокалом и музыкой с преподавателем, слежу за голосом, делаю специальные упражнения для правильного дыхания. Все для того, чтобы легче работалось над песнями, чтобы открывать новые возможности голоса.
Альбом я записала легко, потому что в студии, среди своих, работала нормально, но как только выпускали на публику — терялась, не могла справиться с волнением. Макс отдавал себе отчет, что я еще «зеленая», поэтому придумал оригинальный ход: «А давайте ее нарисуем!»
Так появился анимационный клип на песню «Ненавижу», который тоже возглавил хит-парады.
Что тут началось! Журналисты гадали, кто я и существую ли на самом деле. Самые бойкие разыскали адреса родителей и бабушки, рвались к нам домой. Моя родня — люди непубличные, им было тяжело выдерживать прессинг. Когда стали писать, что вместо Глюк’оZы поет то одна девушка, то другая, пришла к Фадееву:
— Максим Александрович, может, устроим концерт? Покажем, что я реальный человек?
— Нет, не будем ни перед кем задирать юбку и доказывать, что ты девочка, оправдываться. Собака лает — караван идет.
