— Инна Михайловна, помогите мне... — и все ей рассказал.
— Максик, не переживай, я тебе обязательно помогу.
И помогла. Инна Михайловна отнеслась ко мне очень трепетно, хотя я не был другом семьи.
Она была человеком невероятным, с очень тонким и своеобразным чувством юмора. Сейчас расскажу тебе и о нем историю. Инна Михайловна же такая была всегда: «Ой, посмотрите, какая прелесть!» И она вот эту прелесть и красоту видела везде.
И вот она в Петербурге. Едет по городу.
— Ой, смотрите, какой вертолетик!
— Да, Инна Михайловна, в нашем городе такая есть опция, можно заказать обзорную экскурсию над Петербургом.
— Ой, ну да, это прекрасно, прекрасно! Нет, ну какой же прекрасный этот вертолетик!
— Да. Но на прошлой неделе молодожены тоже заказали себе эту экскурсию, и вертолетик упал.
— Ой, какой ужас, какой ужас... Ну, хоть город посмотрели.
— Гениально.
— Гениально. Вот, напиши это, но не поймут же люди.
— Что в жизни важно, а что нет?
— Самое важное — сама жизнь. Важно быть счастливым. Я счастлив должен быть всегда, даже если у меня что-то отберут, если стану инвалидом. Замечательная есть фраза: счастье — это не конечный пункт назначения, это способ путешествия...
Что еще важно... Вот у меня пес был очень красивый Клайд, черно-белый дог. Он все время что-то сгрызал, приходилось все прятать. И вот как-то утром я проснулся, завариваю себе кофе, шесть утра, мне на съемку, и я злюсь на то, что нет пластмассовой ложечки для кофе: «Клайд, опять ты сожрал все!»
А вечером у меня этот пес умер. Это очень уязвимая порода, и у него была эпилепсия. Тогда случилось пять приступов. И я думал: «Да бог с ней, с этой ложечкой! Зачем я злился?» Нет ничего более прекрасного, чем когда пес тебя встречает, радуется, облизывает тебя. Разве важна эта ложечка? Утром ты на него злился, а вечером его нет...
Или утром ты жалуешься: «Мама, опять у тебя характер...» Мы ругаемся... Я же не знал, что у нее совсем мало жизни осталось...
Я помню, хотел ей сделать на 65 лет праздник, чтобы мы поехали в Сочи. Тогда квартира моя строилась, не могли успеть к сроку, и я ей сказал:
— Мамочка, мы поедем с тобой в санаторий. Там замечательный санаторий, там мои друзья.
— Не хочу в санаторий!
Мама с детства ненавидела слово «санаторий», потому что ее с одним легким постоянно отправляли в это ужасное место. И мы поругались из-за ерунды. Я мог это по-другому назвать, почему я до этого не додумался? У мамы 20 апреля день рождения, мы отпраздновали ее 65-летие, через месяц и два дня ее не стало. Оказывается, она терпела боль, скрывала. Такой характер...
Столько лет прошло после ее ухода, а боль не уходит. И отец мне сказал: «Сынок, приготовься, это навсегда».
— У твоего отца есть новая семья?
— Нет. Он живет один. А любимое кино ему заменили книги. Он вообще живет в своем мире. Хотя я с годами все больше и больше становлюсь на него похожим. У нас даже походка одинаковая. Я до сих пор обожаю лес в районе Воробьевых гор, где мы в детстве бегали с отцом, когда еще были настоящей семьей. Я и сейчас хожу туда успокаиваться, думать о жизни, продумывать роли. Получаю там энергию. Этому меня научил папа...
Мне важно, чтобы в моей жизни близкие люди были. Я готов им отдавать всего себя. И зрителям я готов себя отдавать и отдаю. И своим студентам.
— Важно, когда пройдет время, чтобы тебя помнили?
— Нет, никто не будет помнить. Детям своим, студентам, я сказал: «Хоть иногда просто напишите — М.В., не переживай за меня, у меня все хорошо. Большего мне не надо».
