Например, рядом с полотном «Христос в пустыне» Ивана Крамского, написанным в 1872 году, поместили «Портрет Ф.М. Достоевского» Василия Перова, созданный в том же году, и еще тут же выставили деревянную скульптуру «Христос в темнице» из Пермской художественной галереи. Оказавшись возле этих творений, Франциск замер. Он внимательно их осмотрел и сказал: «А ведь Достоевский тот же Христос». И еще одно, что для меня стало невероятно важным. Остановившись перед работой Василия Перова «Христос в Гефсиманском саду», картиной, которая, кстати, в советские времена не показывалась, впервые она возникла в экспозиции в галерее лишь в 1995 году, папа римский сказал: «Я никогда не видел столь сильной живописи!» Вы представляете? Эти слова произнес человек, покои которого украшают шедевры Микеланджело и Рафаэля! В тот миг я особенно ясно поняла: русское искусство по праву занимает в мире свое, совершенно особенное место.
— А что такое, с вашей точки зрения, русский культурный код, произведения каких живописцев входят в это понятие?
— На этот вопрос сложно ответить, поскольку таких картин слишком много. От «Троицы» Андрея Рублева, созданной мастером в XV веке, до «Черного квадрата» Казимира Малевича, если хотите. Лучше скажу о другом — то, что отличает русский культурный код, то, что в нем главное, без чего это будет какой угодно код, только не русский. Это — свет и надежда.
В каждой русской картине, даже самой грустной, печальной, присутствует свет и надежда. Возьмем «Тройку» Василия Перова, известную также под названием «Ученики мастеровые везут воду». Печальнейшее полотно, на котором изображены выбившиеся из сил, измученные дети. Но обратите внимание: они бегут мимо монастыря, где в окне горит лампада. Картина не только печальная, но и невероятно сильная по эмоциональному накалу. Вот это еще одно качество, присущее русскому культурному коду. Оно окрашено невероятно высоким градусом эмоции. Причем эмоции не внешней, а внутренней, глубокой, которую надо понять, прочувствовать. Русское искусство вообще рассчитано на вдумчивого, медитативного зрителя. Вот такой получается русский культурный код.
