«Выходишь из присутствия разбитый, измочаленный, тут бы обедать идти и спать завалиться, ан нет! — помни, что ты дачник, то есть раб, дрянь, мочалка, сосулька, и изволь, как курицын сын, сейчас же бежать исполнять поручения. На наших дачах установился милый обычай: если дачник едет в город, то, не говоря уж о его супруге, всякая дачная мразь имеет власть и право навязать ему тьму поручений. Супруга требует, чтобы я заехал к модистке и выбранил ее за то, что лиф вышел широк, а в плечах узко; Соничке нужно переменить башмаки, свояченице пунцового шелку по образчику на двадцать копеек и три аршина тесьмы...» (А.П. Чехов, пьеса «Трагик поневоле», 1889 год.)
Но вернемся к вопросам переезда на дачу. Горожане отправлялись на дачи на поездах, а вот мебель, как правило, перевозили на лошадях, и не только ее. Ведь в те времена, даже если дачи «снимали», они чаще всего не были укомплектованы всем необходимым. Привозили с собой все: столы, стулья, дамский гардероб, кухонную посуду, провизию... Как правило, в течение всего лета на дачу довозили ящики с какими-то необходимыми вещами, но уже на поезде, в багажном отделении. Вообще, вся эта структура работала как часы. Были носильщики, был дежурный по станции, который знал постоянных дачников. А на вокзале — обязательно буфет! Даже на небольших станциях. Недаром дачники имели манеру по вечерам «ходить на станцию», хотя никуда не собирались выезжать. Станция была центром жизни поселка. Мимо проходили курьерские поезда, во время стоянок которых на сельской платформе могли появиться дама высшего света или иностранцы. В здании вокзала можно было перекусить, посидеть за чашечкой кофе или чего-то покрепче. Просто пройтись по платформе, как говорится, людей посмотреть и себя показать. Стремясь увеличить доходы, Удельное ведомство, помимо земли, сдавало в аренду право торговли в Царицынском парке (посетителям предлагались «фруктовые и минеральные воды», пиво, чай из самоваров, кондитерские изделия и молоко). «Лицензировалась» также установка общественных купален и лодочных станций. Даже на рыбную ловлю удочками требовалось сначала выкупить «права». То есть дачникам было на что потратиться. Вообще вся светская жизнь Москвы и Петербурга летом переносилась на дачи. А в городе — скука, запустение, ни знакомых, ни концертов.
А теперь немного о том, как дачи снимали. Вот не было у них интернета и сайтов, на которых можно в интересующем тебя районе дачу найти и риелтору позвонить. Правда предвестники агентов по недвижимости все же существовали, но это — для богатых. Агента надо было снабдить деньгами и всеми инструкциями, посадить на поезд, обеспечив провизией и встречей на вокзале извозчиком, и ждать от него телеграммы. А простые люди, конечно, сначала высматривали объявления о сдаче в городских газетах. Но и это было не очень удобно. Во-первых, очень многие этими объявлениями не пользовались, для этого нужно поехать в город, прийти в редакцию, заплатить за публикацию — все это расходы. Во-вторых, прочитав объявление, человек ехал за город, а там, возможно, дачу уже сдали. Поэтому самым распространенным способом было сесть в поезд и приехать в интересующий тебя (чаще всего рекомендованный друзьями) поселок. И просто «ходить ногами» и спрашивать: «Не знаете, кто-то здесь сдает дачу? А у вас этот домик не сдается?» Позже установилась традиция размещать в окнах тех домов, которые сдаются, белые билетики.
