Маша родилась зимой, и через несколько дней, когда уже можно было выносить дочь на улицу, Юра понес ее на руках. Я завернула ребенка во всякие одеяла, а сама осталась дома готовить. Через час Юра примчался перепуганный. Женщина на улице остановилась и спросила: «Вы хотите убить ребенка?» Пока Юра бегал с Машей на руках, она из всех одеял вывернулась, чуть не голышом осталась.
С дедушкой тоже история вспомнилась. После того как Машу укладывали спать, мы садились пить чай на кухне, болтали. Слышим — Юрин папа шаркает, стучится, это же интеллигенция, открывается дверь: «Клара, Юрочка, Маша ходит». А Маше было месяца четыре — как ходит?! Мы с Юрой, проталкиваясь в дверях, бежим в комнату смотреть, какой вундеркинд у нас растет, а оказывается, Маша какала. Дед не мог произнести это слово.
— Маша вам никогда претензий не высказывала, что часто отсутствовали, что недодали чего-то?
— Мне кажется, всегда. И я чувствую свою вину. Действительно не сидела дома, постоянно работала. Хотя я и вязала ей, и шила разную одежду, однажды связала крысу — потрясающую! Она до сих пор жива. Даже внуки с ней играли, их у меня трое.
Честно говоря, на них тоже не было времени. Хотя Леву, старшего, брала с собой в Юрмалу, когда ему было года четыре. Я туда возила маленькую Машу, потом Леву. Он был очень сообразительным мальчиком. Однажды мы с ним пошли в гости к Максаковой. Там был Петр Наумович Фоменко, он приезжал к ней отдыхать. Лева называл его Петяфоменко в одно слово, думал, что его так зовут.
Так вот, пришли мы, сели за стол, а там актеры, композиторы выпивают, ведут откровенные разговоры. Пете стало неловко, он говорит: «Лёв, ты можешь мне помочь? Видишь, под деревом яблочки лежат? Ты собираешь, приносишь их сюда, и мы будем варить варенье». Лева пошел к яблоне, собрал какие-то гнилушки, принес. Потом еще и еще все носил.
В девять вечера я сказала, что нам пора уходить, говори всем спасибо. Лева подошел к краю стола, где были собраны яблочки: «До свидания, большое спасибо, мне у вас очень НЕ понравилось». Гости захохотали. А что могло понравиться? Все занимались своими делами, на ребенка никто не обращал внимания.
Лева очень любил машины, знал все марки и приглашал меня с ним играть, будто он водитель, а я пассажир. Говорит:
— Ты дверь не открыла, как же ты села? — я выхожу, «открываю» дверь, сажусь.
Дальше он спрашивает:
— А ты в какую машину села?
— В «мерседес».
— Нет, мы едем на «запорожце», — я должна выйти и сесть будто в «запорожец».
Как-то встречаю на пляже Людмилу Васильевну Максакову, она спрашивает:
— Кларочка, что с вашими ногами?
— Все нормально, — отвечаю.
— Я вас видела, вы шли с Левой и очень странно двигались.
В основном мое общение с внуками сводится к подаркам. Если заглянете в мой шкаф, увидите гору судочков. Я часто дома готовлю и отсылаю им еду. Кларины сырники Андрюша ждет, я их делаю с яблоками. Боря, зять, обожает мою баклажанную икру, форшмак. Все ждут и мои борщи — готовлю и отправляю.
