В юности она готовила себя к карьере балерины, но из-за малокровия стала терять сознание, потом сломала ногу — в общем, из профессии пришлось уйти. При этом тренировки у станка никогда не прекращала, до последнего года жизни. Распускать себя, пожалеть, позволить себе что-то лишнее — это было ей совершенно не по характеру. Ее ведь и в детстве, насколько я знаю, не баловали. Я много раз слышала, как Люда в назидание то сыну, то потом внучкам рассказывала историю, как ее мама по щеке ударила. За то, что Люда, ходившая в скромном платьице, позавидовала соседской девочке из-за нового наряда. Ей было сказано: «Ты должна радоваться за эту девочку!» И Люда считала, что это — нормально.
Работала она всегда как заведенная. Ради ролей в театре осваивала целые профессии. Вот дали Люде роль медсестры — она попросила знакомых, те договорились в поликлинике, чтобы она там посидела, посмотрела. И Касаткина мгновенно втянулась, увлеклась. Рассказывала: «Я сегодня ходила с дежурным врачом на вызовы по домам. Так интересно!» Мы смеялись: «Может, тебе поступить в медучилище? А то как же без образования ты можешь роль сыграть?» А потом у нее появилась еще роль судьи, и никто уже не удивился, что Люда стала ездить в районный суд. И так она там натаскалась по юридическим вопросам, что в какой-то момент принималась с судьей спорить... Неравнодушная Люда была! И уж если кому-то надо помочь, собрать деньги — она первая. Помню, через много лет после «Укротительницы тигров» у дублерши Люды — Маргариты Назаровой — начались проблемы. То ли медицинского, то ли психологического характера. Скорее всего, из-за сильного стресса. Просто Маргарита сделала то, что обычно не делают: объединила в цирковом номере разных зверей, а это ведь очень сложно. Они начали конфликтовать и рвать друг друга, там такая кровь полилась! Кончилось тем, что Назарова отовсюду ушла, заперлась дома и не хотела никого видеть. Мы с Касаткиной попросили одну знакомую отвезти ей денег. Маргарита не открыла. Что делать? Она подсунула конверт с деньгами прямо под дверь...
У Люды была тайна — она верила в Бога. Я узнала это от нее по большому секрету, еще когда мы в «Укротительнице тигров» снимались. Признаться в этом, носить крестик она себе не могла позволить в те годы. Но в партию именно по религиозным соображениям не вступала. А как ее все в театре уговаривали! «Как же, народная, премьерша — и не в партии!» И все время Люда придумывала хитрые отговорки. Например: «Носить высокое звание коммуниста — это очень большая ответственность. Надо выучить Устав партии. Дайте мне время». Так и тянула. В конце концов, к какой-то дате, когда опять принимали очередную группу кандидатов, ей сказали: «Ничего не нужно учить, Людмила Ивановна, вам ни одного вопроса не зададут. Просто придите и получите партбилет». И тогда Касаткина встала в позу, сделала оскорбленное лицо и выдала: «Вы предлагаете мне вступить в партию по блату?!» Так и не вступила.
