В начале нулевых Таня участвовала в одном из выпусков программы «Кумиры». Помню, как я поразилась, увидев ее на экране: молодая, красивая, будто те годы, что мы не виделись, обошли Лаврову стороной. Но когда Таня стала — как-то очень робко, смущенно — говорить о том, что все время ждет звонка от режиссера, который предложит роль, честное слово, без слез я это слышать не могла. Тогда же промелькнула мысль: «Если бы у нее по-другому сложилась личная жизнь, если бы она очень сильно кого-то полюбила, родила много детей, ее душа по поводу отсутствия ролей сейчас бы так не рвалась, она была бы наполнена совсем другим — настоящим...»
Прошло совсем немного времени, и вдруг я услышала, что Таня очень больна, перенесла серьезную операцию. Пришла навестить в Бурденко и была удивлена переменами, которые в ней произошли. Все люди к старости меняются к лучшему — становятся спокойнее, смиреннее, их в меньшей степени волнуют сугубо житейские проблемы. Не знаю, поймут ли меня читатели, но болезни и скорби красят человека, потому что обнажают его истинную сущность. На больничной койке я увидела немолодую страдающую женщину — не стыдящуюся своей немощи, не скрывающую своего возраста. И это было так трогательно, так ей шло.
В палату зашла медсестра: «Так, Ларина, готовьтесь, сейчас будем делать укол». Смотрю на Татьяну: как прореагирует на то, что «обозвали» другой фамилией? Молчит. И только когда за медсестрой закрылась дверь, с улыбкой роняет: «Ну, Ларина так Ларина». Меня это обрадовало. Помню, подумала: не всякая актриса, даже с куда меньшими заслугами, так бы себя повела. Уж наверняка поправила бы, да и не в самой мягкой форме.
Еще меня поразило и восхитило, как она отзывалась об Олеге Табакове. У нас не принято благодарить начальство, особенно в среде интеллигенции, которая в своей немыслимой гордыне всегда выступает против власти в любом ее проявлении. А Таня, когда я спросила:
— Ну, как ты живешь, на что? — ответила:
— Дай Бог здоровья Лелику! Катя, он для меня все делает: и зарплату платит, и в больницы устраивает... Даже не знаю, что было бы без его помощи!
Сказала с такой любовью, благодарностью. Потом разговор зашел о сыновьях. К сожалению, почти все актерские дети приносят родителям проблемы. У Володи тогда не ладилось и с работой, и с семьей. Таня очень за него переживала, и когда я предложила познакомить его со своим сыном, отцом Димитрием, который уже несколько лет служил в храме, обрадовалась:
— Да, Катя, ты права — Володю нужно воцерковлять. И хорошо, что они почти ровесники, — им легче будет понять друг друга.
Когда Таню выписали из больницы, я привела их с Володей в храм — представила сыну. Они оба стали духовными чадами отца Димитрия. Конечно, было много сложностей — не так-то просто в преклонном возрасте стать духовным чадом молодого священника, но главное — Таня стала ходить на исповеди, причащаться. И, слава Богу, нашла в храме духовное убежище. В последние годы мы много общались с ней на эти темы, и я радовалась, что ее перестали мучить мысли по поводу возраста и закончившейся карьеры, что ее разум и душа были заняты только Володечкой. Это Танюшу спасло. А материнские молитвы помогли ее сыну. Уходила Таня в некоторой тревоге за его будущее, но сейчас у него все в порядке. Они часто общаются с Митей, и когда я спрашиваю:
— Как дела у Володи? — слышу:
— Не волнуйся, мама, у него все хорошо.
Отпевал Таню отец Димитрий. Сейчас он молится о ней. И все мы — прихожане храма Священномученика Антипы, ее духовные братья и сестры — тоже. Упокой, Господи, ее душу.
Материал был опубликован в 2014 году.
