— Не слишком ли вы к себе строги? Более сотни ролей в кино — список солидный.
— За половину из них не стыдно. Люблю роли, которые бросают актеру вызов, сложно даются психологически. Многие пробовались на главного чекиста в «Мурке», но в итоге утвердили меня. По сюжету Берг приезжает в Одессу искать бандита по прозвищу Бриллиант, но в результате сходит с ума, перестреляв и бандитов, и своих. Я пытался донести, как человек постепенно становится все более и более странным, как сумасшествие отражается у него в глазах. Играть шизофреника интересно и довольно непросто. В кино нельзя соврать. Можно снять бесчисленное количество дублей, но на крупном плане ложь сразу будет видна. Недавно прочел у Станиславского, наставлявшего артистов: представьте, что вы на съемочной площадке, там надо работать еще подробнее и точнее, чем на сцене. Добавил себя в коктейль из наблюдений (мне доводилось навещать людей в психиатрических клиниках) и творческого подсознания, и роль получилась.
Продюсером на проекте был Джаник Файзиев, благодарен ему за многое. Первую неделю он сидит на площадке, смотрит, как работают режиссер и артисты. Так же как Игорь Толстунов, я играл в его сериале «Станица».
— Если не ошибаюсь, именно со «Станицы» ушел, практически хлопнув дверью, режиссер Юрий Быков?
— С чем-то не смирился, не согласился на компромиссы, уважаю таких людей. Надеюсь, все у Юрия в порядке.
Сюжет фильма во многом строился на страшных событиях в Кущевской. Снимали на лимане. Играли сложную сцену: умирал муж Надежды Волковой, не принявший того, что творили жена и старший сын (мы с Ниной Усатовой). Наши герои подмяли под себя чуть ли не весь Краснодарский край со всем его бизнесом, органами власти и правопорядка. Вместе с режиссером — после ухода Быкова появился Володя Шевельков — преодолевали некоторую пунктирность роли. Я в ней многое поменял, поскольку не понаслышке знаю людей, которые хороводят, правят регионами, решают вопросы.
— Как работалось в «Ликвидации», хоть там у вас и не главная роль?
— Я был еще неопытен. Представьте: человек с улицы вдруг попал в компанию мегазвезд — Машкова (хотя с ним был знаком со Школы-студии), Пореченкова, Маковецкого. Надо было соответствовать. Пришел на пробы, поймал интонацию своего бандита, я же одессит: «Хлопцы, дайте нам рыбу фиш, чтобы водка пошла получше!» Повезло, Сергей Владимирович Урсуляк утвердил. Поскольку феня — мой второй родной язык (шучу, конечно), предлагал:
— Можно здесь скажу «Заколю я Штехеля, не нравится он мне»?
— Почему «заколю», а не «зарежу»?
— Так говорят в Одессе.
— Ну попробуй.
Естественно, все важные решения принимал Урсуляк, но он сам артист и как никто понимает нашу природу.
Снимался я с Константином Желдиным. Этот добрейший человек — талисман режиссера. Никогда не забуду, как он готовился делать в кадре перевязку раненому Чекану — Косте Лавроненко. Привез из Москвы допотопную аптечку с йодом, набивал руку. Старая школа, с таких людей беру пример, они — уходящая натура. Сейчас все приблизительны, забыли, как важны подробности.
— Не могу обойти вниманием вашего Каина из «Проклятого рая». Легко сниматься в любовных сценах?
— Столько лет прошло, а люди по сей день вспоминают этот местами халтурный, местами пошлый сериал, где я играл бандита, а Эвелина Блёданс — хозяйку борделя и между нашими героями была любовь. Мы оказались точны и подробны в исследовании чувств. В постельных сценах я в основном занимался тем, что прикрывал части тела Эвелины. Любовь тяжело играть, а секс еще тяжелее. Но надеюсь, у нас получилось что-то вразумительное, потому что перед этим был разбег — сначала стали с Эвелиной друзьями. Помню, она колбаски принесет, настрогает, бутербродик сделает. Здорово! Разве можно после этого не испытывать к Эвелинке теплых чувств?
