Когда в 2011 году устроили собрание по поводу снятия Арцибашева с поста, я был удивлен — не подозревал о степени недовольства некоторых артистов нашим худруком. Тогда же выступил со словами в его поддержку: «Могу быть только благодарен Сергею Николаевичу, у меня к нему претензий нет». Многие, кто не хотел его снятия, просто отмолчались, но я никогда не боялся высказывать свое мнение. За несколько месяцев до смерти Сергей Николаевич позвонил: «Спасибо, что заступился». А после того собрания в театре артисты «из другого лагеря» ко мне подошли и сказали: «Не бойся, тебе ничего за это не будет». Правда, стоило прийти новому руководителю Карбаускису, как ему подали список артистов, неугодных театру: там значились шесть студентов и я. Наверное, кого-то задевало, что у Хабарова много хороших ролей. Новый режиссер толком не понимал, зачем меня нужно «уйти», и поговорили мы довольно спокойно. Я написал заявление со словами «Раз неугоден здесь, то не будем друг друга обременять».
Никогда не боялся уходить в никуда. Тем более что тогда уже была постоянная занятость в кино. А через два года Сергей Безруков пригласил к себе в Московский губернский театр. Еще примерно через год в труппу взяли и жену. Дмитрий Дюжев поставил на нас двоих спектакль «Скамейка». По сюжету пара все время то ругается, то мирится, то расходится, то заново влюбляется. Нам даже готовиться особо не пришлось: за долгие годы такой багаж накопили, что если бы текст забыли — «от себя» нашлось бы что друг другу сказать.
Из последних моих работ в Губернском театре — роль Лопахина в «Вишневом саде» в постановке Безрукова. Работа оказалась сложной, когда выпускали спектакль, мне от Сергея по ночам то и дело приходили сообщения «Давай такую сцену введем», а под утро — новые идеи. Безруков помог реализовать мою мечту: я с детства хотел играть на фортепиано, но в музыкальной школе недоучился. И он предложил исполнить на сцене ноктюрн до-диез минор Шопена с оркестром Губернского театра, фрагмент я играю и в спектакле «Свадьба Кречинского». Специально нанял педагога, который меня готовил.
Потом жена Сергея кинорежиссер Анна Матисон пригласила на роль соперника героя Безрукова в первый клип его рок-группы, песня называется «Не про нас».
Конечно, срабатываюсь я не со всеми режиссерами. Так случилось с фильмом «Мы из будущего 2». Утвердили на роль майора Демина, мужа героини Кати Климовой. Снявшись в шести сценах, вдруг понял, что вижу своего персонажа совсем иначе и просто не могу играть то, что предлагают. Вообще опасаюсь спекуляций на Великой Отечественной войне и нередко отказываюсь от проектов на эту тему. В результате расторг контракт и из картины ушел, мои сцены переснимали с Владиславом Резником. Наверное, прослыл малоприятным типом, но, слава богу, карьере это никак не помешало.
Когда играл эпизодическую роль Харламова в фильме «Слава», по своей привычке готовился основательно: прочитал массу интервью, нашел фотографию Валерия. Прихожу, женщина-гример бросает ассистенту:
— Кого ты мне привел, он же не похож!
Предлагаю:
— Мне нужен парик и оспинки на лице, — показываю фото хоккеиста.
— Вот еще! Ради одного дня для тебя целый парик, что ли, сшить?! — возмутилась гример.
Однако продюсер Алексей Пиманов пошел навстречу — пошили парик, нарисовали оспинки, но не исключаю, что после инцидента кое-кто меня невзлюбил за то, что требую к своей маленькой роли столько внимания. Зато когда фильм вышел, мне позвонили из студии телеканала «Звезда»: «Фетисов приглашает вас на свой день рождения!» Приезжаю. Вячеслав Александрович жмет мне руку: «Привет, друг! Надо же, в жизни ты на Валеру не похож, а на экране — одно лицо и характер».
Большую известность мне принес сериал «Братаны» — и я рад, ведь мы с партнерами по съемкам вложили в него немало сил. Бывало, всей четверкой главных героев каждое утро садились у режиссера в вагоне и переписывали сценарий — диалоги были уж очень странные, люди так не разговаривают. Как-то попросил режиссера одного из сезонов порепетировать со мной сложную сцену похорон: с первого дубля ее невозможно сыграть и снять на хорошем уровне. Но тот пренебрежительно махнул рукой — и я просто сорвал съемку. Разбил микрофон и с криком «Тут халтуры не будет!» ушел с площадки. Позвонила мой агент: «Иди пока в вагон». Наступила ночь, я плохо спал, ворочался, ругал себя за вспыльчивость... Утром стук в дверь — на пороге режиссер: «Антон, привет. Давай порепетируем!» Рассмеялись оба и с тех пор дружим.
