Известие о помолвке принцессы с безродным русским эмигрантом произвело в Европе эффект разорвавшейся бомбы. Экс-кайзер срочно вызвал Викторию в Дорн. Кричал, что она превращает себя в посмешище и позорит древний род Гогенцоллернов. Но сестра, потерявшая голову от любви, была непреклонна. Тогда Вильгельм потребовал, чтобы приехал Зубков. Разговор получился довольно нервным.
— Будьте откровенны, молодой человек, скажите, что именно побуждает вас к этому скандальному браку?
— Любовь, ваше величество, — не моргнув глазом выпалил Зубков.
— Чепуха! Любовь к старухе, которая вам годится в бабки?! Да вы бы на нее и внимания не обратили, если бы ее звали фрау Мюллер и у нее на счету имелось три тысячи марок. Чтобы покончить с этим не прибегая к более крутым мерам, предлагаю сто тысяч — и вы немедленно исчезаете.
— Я уже имел честь сообщить вашему величеству, что люблю принцессу и чувства своего не продаю, — уперся Александр.
— Двести тысяч!
— Ни двести, ни триста, ни миллион, — твердо сказал Зубков.
— Ну так убирайся вон, русская свинья! — воскликнул экс-кайзер. — И пеняй теперь на себя, увидишь, у меня длинные руки!
То, что Саша не согласился на отступные, предложенные Вильгельмом, сделало его в глазах русской колонии настоящим героем.
Церемония состоялась в мэрии Бонна девятнадцатого ноября 1927 года. Городскую ратушу наводнили полицейские — перед свадьбой принцесса получала письма с угрозами от германских монархистов, считавших себя оскорбленными. Королевские и княжеские дома Европы бойкотировали скандальное событие: из родных невесты не было никого. «С радостью поменяю свой титул на жизнь счастливой женщины», — заявила газетчикам Виктория.
