Четырнадцатого января ей могло бы исполниться пятьдесят пять. Она до дрожи боялась возраста. И я не могу представить ее «возрастной». Помню, говорила: «Время лечит». Я еще не знал, что это не всегда правда. У меня теперь совсем другая жизнь, любовь, но душа по-прежнему болит и мучают вопросы: почему так вышло? Где ты сейчас?
Мы были знакомы не так уж долго, всего четыре года. Они оказались последними в Аниной жизни. Два из них нас связывали близкие отношения. Мы до конца оставались родными людьми и в прямом, и в переносном смысле. Неслучайно Аня стала крестной мамой моих близнецов. Память о ней не отпускает, и в этот странный для Ани «юбилей» хочу рассказать, какой была эта фантастическая женщина и актриса.
...Серым ноябрьским утром меня разбудил мобильный. Звонила актриса Наташа Лыжина. В спектакле «Виновник торжества», который я продюсировал, она играла ту же роль, что и Аня Самохина, но во втором составе.
— Костя, — дрожащим голосом начала Наташа. — Одна моя знакомая проходила обследование в клинике. И увидела Самохину, она там лечится в онкологии.
— Анечка?!
— Да...
«Не может быть, наверное, это какая-то ошибка!» — пронеслось в голове. Совсем недавно мы с Аней созванивались. Всего каких-то три недели назад. Мысленно начал прокручивать в памяти наш телефонный разговор...
Она ответила на мое приветствие. Голос с неповторимой легкой хрипотцой звучал жизнерадостно. Анна находилась в Москве: «У меня тут спектакль. А потом мы с сестрой собираемся полететь отдохнуть на Гоа на две недели». Я упомянул о назначенном на ноябрь «Виновнике торжества». Она ответила, что прекрасно все помнит и конечно будет играть. Попрощались, я пожелал ей приятного путешествия.
Через пару дней она позвонила, разговор был совсем коротким. Аня сообщила, что, возможно, в ноябре сыграть не сможет:
— Небольшие проблемы со здоровьем. Желудок болит. Предполагаю язву, но требуется обследование. Думаю, ничего серьезного, но как говорится, береженого Бог бережет.
Никакого волнения в ее голосе я не заметил. О недуге говорила как о неприятности, из-за которой придется отменить какие-то запланированные дела, не более.
— Не беспокойся, — ответил я. — Поставим замену, спокойно занимайся собой, отдохни хорошенько. И возвращайся. Мы тебя всегда ждем.
Знать бы тогда, что ее недомогание оказалось симптомом развивающейся болезни, стремительной и страшной, и Аня сгорит буквально за три месяца! Но мне это даже в голову не пришло. Никакого дурного предчувствия не испытывал, даже не кольнуло. И теперь известие от Наташи прозвучало как гром среди ясного неба.
Трясущимися руками начал набирать номер Саши, Аниной дочери. Услышал глухое:
— Алло!
— Это правда?! — по-моему, я кричал. — Говори все как есть!
Она заплакала:
— Костя, да...
— Ты где сейчас?
— У подруги.
— Диктуй адрес, я приеду!
Прыгнул в машину, помчался не разбирая дороги. Перед глазами стояло Анино лицо, такое родное...
Самохину невозможно было не любить. И она любила. Уже все знают об отношениях с этой ярчайшей женщиной Дмитрия Нагиева, Арниса Лицитиса. Были и другие известные люди. Признаюсь и я. Хотя это может не понравиться друзьям и родственникам Ани, особенно сестре Рите и дочери Сашеньке, к которой я очень хорошо отношусь. Но правдой нельзя оскорбить. Кроме того, никто и ничто не отнимет у меня права помнить и любить Аню. Разве что женщины позавидуют: перед обаянием Самохиной не устояли многие мужчины.
