— Тебе не стыдно, Грунечка? Мама прямо с самолета, уставшая, не выспавшаяся, совсем скоро, через несколько часов, ей опять уезжать, а ты со своими требованиями!
Симочка у нас сердобольная и впечатлительная, ей всех жалко. Иногда сидит в своей комнате и рыдает из-за сущих пустяков. Наверное, это переходный возраст. Симе двенадцать, она еще совсем ребенок и стесняется взрослых. Зовешь с собой в гости: «Нет, спасибо, не поеду, не хочу быть во взрослой компании!» Груня, если предложить, сразу подхватывается: «Да, да, поехали, мамочка! А кто там будет из артистов? Из какого проекта?»
Дочки совершенно разные. Маленькую Глафиру, которой в феврале будет два года, я называю Хозяйкой Медной горы. Она постоянно что-то перебирает, прячет, потом находит. И внимательно следит за тем, кто в каком расположении духа. Если у человека хорошее настроение, начинает общаться. Если не очень — не подходит, играет сама. Стоит достать карандаш и бумагу, сразу хватает. Рисование у Глаши вызывает настоящий восторг. Разговаривает она пока короткими фразами, и длинные слова ей, видимо, даются с трудом, она их сокращает. Получается не «мамочка», «Симочка», «Грунечка», а «мамка», «Симка», «Грунька». Вместо «спасибо» Глаша говорит «спасима», и в этом есть что-то созвучное «спаси, мама», очень трогательное. Удивляется и пугается она необыкновенно смешно — «У-ух ты!» Груняшка тоже была забавной в этом возрасте, но шебутной, взбалмошной, а Глаша хитрюля. Понимает, что можно, чего нельзя. Подойдет к нашему коту Сильверу с вороватым видом. Я вижу — хочет дернуть за хвост — и говорю: «Лучше не трогай, он оцарапает, будет больно!» Она сразу отступает. А как только отворачиваюсь — тянется к коту опять.
Кстати, дочки тоже не узнавали моего папу в образе Деда Мороза, когда он приходил их поздравлять! Видимо, очень здорово перевоплощался. Они ведь были уже довольно большими — Симе лет девять, Груне пять, но разговаривали и фотографировались с ним не как с родным дедушкой, а как с Дедом Морозом. Читали стихи, что-то рассказывали, чтобы получить подарок. Совсем как я в детстве. Тогда выступать просто стоя на полу считалось дурным тоном. Детей обязательно поднимали на табуретку, и в этом был большой смысл. Они понимали, как серьезно, с каким вниманием к ним относятся, и старались, готовились. Особенно в Новый год. Деду Морозу тоже полагался подарочек, хотя бы в стихотворной форме. А он, прежде чем одарить детей, загадывал им загадки и хохотал над ответами. Это было невероятно интересное и увлекательное общение, душевное, теплое.
