Когда появилась на свет наша младшая дочь, старшей исполнился год и девять месяцев: мы с Алешей решили не откладывать рождение второго ребенка. Подумали: ведь Муза, едва подрастет, обязательно захочет братика или сестренку. И что мы ей скажем, если вовремя не озаботимся расширением семейства? Извини, дочка, мы с папой уже ста-а-а-ренькие? Сами-то знаем, как здорово, когда есть родная кровиночка, к которой всегда можно обратиться за помощью или советом. У Алексея это младший брат, у меня — старшая сестра.
Конечно, в детстве у нас с Оксаной случались потасовки из-за игрушек или одежды, но я всегда знала, что она мой самый верный товарищ и защитник. Драки случались, но только с двоюродными сестрами, которые, как и мы, приезжали на каникулы в деревню к бабушке. Но что бы ни случалось днем, вечером все собирались за столом и смеялись над синяками и ссадинами. Мы с Алексеем тоже надеемся так воспитать наших девочек, чтобы любили и поддерживали друг друга...
Про третьего мы совсем не думаем, но почему-то все вокруг на это намекают. Даже доктор, не успев передать маленькую Айрис нам на руки, вдруг выдала: «Когда придете за третьим?» Мы, конечно, посмеялись, но сейчас это уже смех сквозь слезы, потому что, разрываясь между дочерьми, понимаем: пока с нас хватит и двух хулиганок. А на вопросы о возможном пополнении хором отвечаем: «Когда-когда? Когда выспимся!»
Я иногда пытаюсь подколоть Алексея и завожу разговоры о третьем ребенке, на что он неизменно отвечает:
— Еще раз я не выдержу!
— Как? Почему? Я же идеальная беременная: ни токсикозов, ни закидонов. Просто ангел!
— Ангел? Ну тогда я суперангел! Ни один человек не выдержит тебя в таком состоянии.
Удивительно все-таки, какими чуткими могут быть мужчины. Видимо, мы про себя многого не замечаем. Мне-то казалось, что я нисколько не изменилась, лишь прибавила с десяток кило.
Обе беременности были легкими, без осложнений и проблем. И оба раза любимый человек был рядом. Он первым взял на руки Музу, именно его лицо первым увидела Айрис. Ее мне вообще не сразу дали, она долго не могла закричать. Врачи успокаивали: «Не волнуйтесь. Все нормально. У вас прекрасный ребенок, просто нужно немного подождать». Время шло, малышку все не показывали, и я на родильном столе чуть шею не свернула, пытаясь увидеть, что с ней. Алеша бегал вокруг соседнего столика, у которого колдовали медики, фотографировал девочку и радостно восклицал: «Она такая прикольная! Такая большая!» У меня — слезы градом от обиды: все видят мою дочку, а я нет! Когда наконец она закричала, Алексей первым к ней подскочил и взял на руки, вернее — на руку, другая, как вы помните, была в гипсе.
