
«Где ты пропадал? — удивился один из педагогов, Михаил Николаевич Чумаченко. — Курс фактически набран. Конечно, можешь прийти на экзамен. Но не представляю, что ты должен сделать, чтобы тебя взяли». Я тоже не знал, поэтому делал все подряд. Участвовал в каждом выступлении — подыгрывал, подпевал, подтанцовывал.
Решился устроить спектакль из рассказа Аверченко «Фокус великого кино». Начиная со слов «Отдохнем от жизни. Помечтаем. Хотите? Садитесь в это мягкое кожаное кресло...», предполагалось, что я дома, а зрители у меня в гостях. Поэтому, произнося текст, я стал спокойно переодеваться в свободную тренировочную одежду, планируя, что после чтения прозы удивлю всех заготовкой: танец под звук своего дыхания. Очень хорошо помню лица педагогов, когда наливал «херес» из кувшина с водой, стоявшего у них на столе.
Их глаза еще больше округлились, когда я все же станцевал свой дыхательный экзерсис.
— Вы считаете это танцем? — спросил набиравший курс режиссер Олег Львович Кудряшов.
— Разве нет?
— М-да... Следующий!
Почувствовав, что дело плохо, я поплелся переодеваться за кулисы. Но не успел, потому как будущим сокурсникам Паше Акимкину и Алле Мутигуллиной вдруг дали задание станцевать танец страсти, и я выпрыгнул на сцену, образуя любовный треугольник. Во мне сидели слова Чумаченко: «Не знаю, что ты должен сделать...» Короче, вел себя так, чтобы меня запомнили. «Парень, конечно, сумасшедший, но в нем что-то есть», — решил Кудряшов.
И меня приняли! Следующие четыре года я каждое мгновение испытывал счастье, что учусь в ГИТИСе, нахожусь здесь и сейчас рядом с этими людьми. Олег Львович — мой мастер! Его работа основана на эксперименте, без которого все становится обыденным и скучным.
В середине четвертого курса на наш спектакль «Вий» пришел художник Павел Каплевич и позвал меня в Театр Наций — показаться режиссеру Андрею Жолдаку. Тот утвердил на роль Ипполита в постановку «Федра. Золотой колос», за которую я получил премию от газеты «МК» в номинации «Лучший дебют». Этот спектакль увидел Александр Сокуров и пригласил в свою картину «Александра».
Заглавную роль играла легендарная оперная дива Галина Вишневская. Александр Николаевич говорил, что выбрал ее за мощный внутренний стержень: в героине должна была проглядывать царственность, она как бы олицетворение Родины-матери.
Галина Павловна действительно возвышалась над всем, что ее окружало, — как в кадре, так и в жизни. В одной из первых наших сцен мне надо было ее «переглядеть». Выдержать пронизывающий взгляд Вишневской оказалось непросто. В фильм вошел лишь третий дубль, где я смотрел не ей в глаза, а в заданную оператором точку.
Вишневская стоически выдерживала все трудности натурных съемок, проходивших в Чечне жарким августом. Случалось, здоровье ее подводило и Сокуров отменял смену, но примадонна и не думала сдаваться. На фуршете после премьеры она сидела во главе огромного стола. Гости подходили «на поклон» один за другим, словно соблюдая некий церемониал. На премьеру я пришел с первой женой Еленой Маховой. Лена была беременна. Галина Павловна благословила будущего ребенка.