Открытие состоялось уже двадцать четвертого декабря 1953 года. Это было на следующий день после расстрела Берии. Известный московский острослов сатирик Александр Раскин даже написал дочери Корнея Чуковского, автору воспоминаний об Анне Ахматовой, такую эпиграмму:
Не день сегодня, а феерия,
Ликует публика московская.
Открылся ГУМ, накрылся Берия
И напечатана Чуковская.
В первый день работы нового пассажа Зина была в командировке, а потом закрутилась и вырваться в свой дом детства смогла только где-то через год. Поехала к открытию. На станции метро «Имени Л.М. Кагановича» — сегодня это «Охотный Ряд» — было не протолкнуться. Помаявшись перед магазином под охраной конной милиции, она услышала гремевшее внутри объявление: «Работники магазина! Через пять минут открываемся. Займите свои рабочие места и приготовьтесь к образцовому обслуживанию покупателей». Наконец куранты пробили восемь, Зина вошла в открытые двери и... ахнула.
В пять минут заполнившая ГУМ толпа попала в царство мрамора и света, пассаж сверкал. Всем желающим выдавали информационные листки о том, что длина прилавков составляет два с половиной километра, а площадь остекленных витрин — одиннадцать тысяч квадратных метров. Зина начала было читать о гастрономе, но дойдя до слов «в постоянной продаже колбасы копченые, полукопченые, вареные, фаршированные, окорока, корейка, грудинка, бекон, лососина, семга...», сглотнула слюну и пошла полюбоваться на гирлянды из сосисок и пирамиды из балыков воочию. На той же первой линии работал огромный отдел тканей и секция галантереи. Всего в ГУМе размещалось одиннадцать отделов — от готового платья до канцелярских товаров. На следующие десятилетия девизом Верхних торговых рядов стали слова: «Все, что требует желудок, тело или ум, — все человеку предоставляет ГУМ».
А как здесь все было технически продумано! Некоторые магазины и вовсе работали без продавца: выбранные товары подвозили лифты или приносили курьеры в специальную сборную кассу. Именно в ГУМе придумали многие хитрости, которые потом стали использовать во всех магазинах: например бесшумное прослушивание пластинок за вертикальными стойками. В отделе обуви Зина не удержалась — сунула ногу в диковинный аппарат, который будто делал моментальный рентгеновский снимок стопы в новой обувке: почему жмет? Правда, от предложения сшить обувь на заказ отказалась — это было ей не по средствам.
Зинаида работала переводчиком с французского. Время для этой профессии наступало благодатное — вскоре его назовут хрущевской оттепелью. В 1957 году она сопровождала иностранную делегацию на Всемирном фестивале молодежи и студентов. Да и после того как тридцать четыре тысячи иностранцев разъехались, работы хватало: то выставка откроется, то кинофестиваль начнется. Все ее подопечные в обязательном порядке бывали на Красной площади, заводили их и в ГУМ, чтобы продемонстрировать достижения советского хозяйствования.
Особенно запомнился приезд летом 1959 года делегации из Парижа: в Москву прилетал Модный дом Christian Dior. Самого легендарного кутюрье уже не было в живых, двенадцать прелестниц-манекенщиц сопровождал его преемник, совсем молодой Ив Сен-Лоран. Количество багажа французов обескураживало: целых сто двадцать чемоданов одежды и аксессуаров, а также пятьсот литров духов! Двенадцать с половиной распылили на показах в зале ДК «Крылья Советов», который журнал «Огонек» назвал по этому случаю святилищем соблазнов.
