— О разном. В основном драматический материал. Нравится рассказывать истории о людях, которых жизнь шарахнула по голове, а они не сломались, — ответил Билли Боб.
— Вы, конечно, знаете об этом лучше других? Вас-то самого жизнь шарахала?
— Шарахала.
— Сильно?
— Ну, как видите, сейчас стою перед вами — значит, не смертельно.
— Вот и опишите свою жизнь. Настанет день, когда кто-нибудь сочтет ваш текст интересным, захочет снять по нему фильм. Потом внимательно посмотрит на вас — и предложит сняться в главной роли. В вас есть внутренний огонь. Вы необычный, странный, не такой, как все. Я почему-то чувствую, что у вас все получится…
Странный разговор оборвался так же внезапно, как и начался. Толстяк, потеряв интерес к собеседнику, отвернулся к своему приятелю. Когда Торнтон вернулся к стойке бара и поинтересовался у друга, с кем он только что говорил, тот округлил глаза: «Ну ты даешь, чувак. Это же Билли Уайлдер! Он вообще ни с кем тут не разговаривает. Никогда. Неужели роль предложил?» — «Нет, совет дал».
О встрече с тем самым Уайлдером, который снял легендарную комедию «В джазе только девушки», Торнтон будет рассказывать позже во всех своих интервью. Обычный разговор настолько воодушевил молодого парня, что он с еще большим усердием стал рассылать свои тексты по студиям. И однажды ему повезло. В 1996 году картина, снятая по его сценарию «Отточенное лезвие», которую он еще поставил как режиссер и сыграл в ней главную роль, в одночасье стала сенсацией американского и мирового проката. И принесла Торнтону «Оскар».
Как-то вечером он специально приехал в офис к старенькому Уайлдеру, чтобы сказать запоздалое спасибо.
— Я давал вам советы? — устало потер переносицу мэтр. — Ни хрена про это не помню, если честно. Но я рад, что смог кого-то наставить на путь истинный.
Многие истории из его прошлого совсем стерлись из памяти. Как их вспомнить? Был он когда-то долговязой татуированной шпаной, за плечами которого пять браков, четверо детей, болезнь сердца, вызванная недоеданием, занятия музыкой, потребность то и дело рисовать на стенах, салфетках и в блокнотах рожицы всяких уродцев. «Может, делая эти почеркушки, вы таким образом выбрасываете из себя своих внутренних демонов?» — не то пошутил, не то сделал серьезный вывод наблюдавший его пару лет назад психиатр.
