Интересно, если бы Дрю была небогата, решилась ли она когда-нибудь переступить порог великолепной гостиной Копелманов? Она и так поначалу практически чувствовала себя бедной родственницей, но Дрю все-таки поддерживало сознание того, что у нее весьма солидное состояние, пусть и заработанное не поколениями предков, а лично ею, да еще и таким «несерьезным», наверное, с точки зрения Копелманов, занятием, как актерство. Ее жених Уилл был искусствоведом, арт-консультантом, и работал с такими престижными клиентами, как Зои Дешанель, Роберт Паттисон, Лэйк Белл. Дрю благоговела перед его знанием живописи и скульптуры, и с некоторых пор в ее спальне на тумбочке и столике высились стопки книг по искусству, которые она поклялась себе когда-нибудь одолеть; во всяком случае предисловия были уже прочитаны. Слава богу, что Дрю хотя бы не пришлось притворяться, как многим ее подругам, и строить из себя интеллектуалку; не пришлось во время первого визита к Копелманам привирать, сколько колледжей и университетов она успела окончить после школы. Всем известно, что Дрю Бэрримор с ранней юности снискала репутацию enfant terrible Голливуда и не окончила даже среднюю школу.
Лестная часть ее биографии исчерпывалась тем, что Дрю была родом из знаменитого актерского клана Бэрриморов: ее дед Джон Бэрримор слыл легендой Голливуда 30-х; все дядья, тетушки, двоюродные и троюродные тоже были актерами, как и отец Дрю Джон Бэрримор. Они никогда не жили вместе, родитель ограничивался звонками дочери пару раз в год. Она обычно посылала его подальше, и он не возражал снова надолго исчезнуть. Дрю уже было около 25 лет, когда совершенно больной, разрушенный наркотиками и потрепанный жизнью папаша Бэрримор внезапно решил поселиться в жилище над гаражом Дрю, то есть попросту свалился на ее голову, потребовав заботы, внимания и расходов. Вместо внимания он увидел кукиш — дочка не собиралась с ним вообще разговаривать, но астрономические медицинские счета ей оплачивать все же пришлось.
