Очень часто я оставалась голодной. Готовить не умела, питалась всухомятку. Хлеб, сыр, масло и чай — вот и вся моя еда. В результате из-за неправильного питания заработала желчнокаменную болезнь. В 27 лет мне даже сделали операцию…
Много лет спустя бабушка призналась, что в один из своих приездов в Москву решила пойти к матери Пуговкина. Как истинная моя мама, она хотела поговорить с бабушкой Наташей о моей судьбе. Мол, что нам делить? Внучка-то одна! Но бабушка Наташа открыла дверь и… не пустила ее на порог.
— Простите, Елизавета Петровна, но я очень тороплюсь, мне некогда…
— Я приехала из Смоленска и хотела бы с вами поговорить о нашей внучке, может, вы ее возьмете под опеку, что-то подскажете, посоветуете… Но разговора у них так и не получилось.
Выгнала она мою бабушку! Я считаю, что выгнала! Как я могла относиться к бабушке Наташе после этого?
Впоследствии мы с ней виделись, но это были единичные случаи. Она воспитывала своих племянников, ей было не до меня. Но все-таки один раз бабушка Наташа в моей комнатке побывала. И то ее уговорила Александра Николаевна:
— Ну ладно я... Наталья Михайловна. Но это же все-таки ваша внучка, вы бы хотя бы раз к ней съездили…
И она приехала меня навестить. Правда, ничего хорошего из этого не получилось. Помню, принялась меня учить квасить капусту. Шинкует кочан прямо на моем столе и приговаривает: «Смотри, сколько соли надо!» На этом ее «покровительство» и закончилось… Правда, когда у меня сын родился, она попросила привезти к ней правнука — показать.
Папа отвез маленького Мишу к маме в Печатников переулок.
Умирала она тяжело. Надо сказать, папа ухаживал за ней самоотверженно, он ее преданно любил. Как-то и меня взял к бабушке Наташе, видимо, она изъявила желание со мной попрощаться...
Так, пока я не вышла замуж в 22 года, порог моей комнаты в Токмаковом переулке никто из отцовских родственников не переступал.
Помню, однажды папа предложил: «А давай приеду к тебе в воскресенье, и мы с тобой куда-нибудь сходим». Все воскресенье с 10 утра до 12 ночи я его прождала, совершенно голодная. Боялась в магазин выйти — а вдруг мы разминемся!
У меня не было телефона, звонила из автомата или просилась к соседям. Да что там телефон! Жила без холодильника. Старая кровать, шкаф и стол, где я уроки делала. Звоню маминой подруге, она меня опекала.
— Жду папу, уже вечер, а его все нет…
— Лена, не жди! Не приедет!
Она лучше знала моих родителей и все время мне на них открывала глаза. Через несколько дней от папы пришла открытка: «Не смог приехать. Ничего… как-нибудь повидаемся!» И все…
Я была так одинока! Моей жизнью никто не интересовался. Получалось, что никому, кроме бабушки, я была не нужна… Мама приезжала не часто, только когда с гастролями была проездом в Москве, заезжала ко мне. Долго не задерживалась, говорила: «Меня Саша и Ваня ждут».
Я пыталась какое-то время пожить с мамой и отчимом, но все время от них сбегала. Хотя отчим меня любил, но характер у него был тяжелый…
Помню, как мечтала возобновить свои занятия музыкой. Прихожу к папе.
— Мне нужно 180 рублей… Пианино купить, чтобы учиться опять музыке.
— Что за бред!
И эту тему мы закрыли.
Часто я испытывала жуткие муки — деньги кончились, а где их взять? Просить было не у кого. Прихожу к отцу на неделю раньше срока, долго мнусь, наконец вымучиваю фразу: «Пап, ты не мог бы дать денег пораньше…» Если бы были отцовские чувства, он дал бы девочке и побольше. Есть же деньги!
